Дмитрий Попов - Судьба и удача

— Даже если поддержка в лице наших магов сюда и прибудет, то в первую очередь они займутся волшебными големами. Бейте по людям — так вернее. Каменных монстров из лука все равно не свалить, — продолжил Гитерис. — Я не командир, но буду придерживаться именно такой позиции, поэтому и вам советую. Взгляните вниз, там пехота, которая встретит удар и людей и големов собственной грудью. Мы должны сделать этот удар как можно слабее.

Блэк согласно покивал:

— Я в магии не шарю. Признаюсь, я и читаю-то с трудом. — Воин развел руками так, словно ему и в самом деле не доставало этого умения. — Знаю только одно, что если свалить мага, который контролирует голема, то умрет и его ужасное детище.

— В них нет жизни, — покачал головой Гитерис.

Блэк безразлично пожал плечами:

— Ходят, значит, живые.

— А вдруг поддержки не будет? — вмешался один из солдат.

— Тогда отступим к городу, если придется совсем туго. Ты же слышал приказ командира, — пояснил Гитерис. — На словах все, конечно, легко. А вот на деле не знаю как выйдет.

Боевой голем представлял собой так называемого каменного человека, оживленного с помощью магии. Он не умел ни разговаривать, ни думать. Голем мог лишь ходить и бить, притом бил он не слабо. Существо управлялось волшебником. Без сил мага оно превращалось в груду камней.

На осадах големы использовались в основном вместо тарана. Удары их тяжелых рук хорошо выносили ворота и укрепления противника. К тому же магические существа не боялись ни огня, ни кипящей смолы, ни прочих "приятных" сюрпризов, которыми обычно защитники города встречают вражеские армии. Големы были медлительны и неповоротливы, но за то не чувствовали боли и не ведали страха. Из каменных людей так же получались просто идеальные "живые" щиты. Ни стрелы, ни копья не причиняли им никакого вреда.

— По чародеям сразу бейте, пока они колдовать не начали, — всматриваясь вдаль, протянул Блэк. — А то начудят тут огненную стену. — Он немного помолчал, слушая завывания ветра и крики солдат. — Трудно целиться, когда такой снег валит. Радует только то, что врагов много, поэтому можно просто стрелять в толпу.

— Уж в нее-то точно не промажешь, — поддел ветродея сослуживец.

— По-хорошему, завалить бы все это ущелье, когда по нему будут растянуты войска противника, — буркнул Гитерис и вновь посмотрел на дно расселины.

Отделившись от всех, в неглубокой яме сидел Щуп. С этим бойцом лучнику как-то довелось познакомиться в круге арены. Щуп был высок ростом, крепок и массивен. Ловкость и гибкость не являлись сильными сторонами воина, но при его комплекции эти качества больше пригождались тем, кому не посчастливилось оказаться у него на пути. Гитерис невесело улыбнулся, вспоминая позорный бой. Сколько он тогда ни бил противника кулаками, причинить ему какой-либо вред так и не удалось. Щуп сначала с интересом наблюдал за попытками соперника, а потом ему, видимо, надоело, и он вырубил Гитериса с нескольких ударов.

Готовясь к сражению, Щуп всегда отходил немного в сторону от своих сослуживцев, так как его излюбленным оружием являлась большая кувалда. Во время боя он размахивал ей точно заведенный и, чтобы не задеть союзников, отделялся от основной части отряда.

Хозяин называл свою излюбленную кувалду Сотня Вдов. Оружие действительно оправдывало название, так как за удар уносило сразу по нескольку жизней, и на протяжении всего сражения вполне могла накопиться целая сотня павших от тяжелого молота. Сам Щуп, благо позволяли физическая сила и выносливость, надевал всевозможные доспехи, полностью доверяя им сохранность своей жизни. Во время боя он не думал о том, как отбить очередной удар или увернуться от летящего клинка, Щупа заботило лишь то, сколько вражеских жизней унесет его следующий взмах.

— Приближаются, вижу их! — Возглас одного из солдат заставил всех напрячься.

Из снегопада начали появляться силуэты. По дну ущелья шла небольшая группа воинов — разведка. Люди, облаченные в серое и белое, двигались без лошадей, забрала шлемов опущены, в руках зажаты длинные луки. Вражеские солдаты то и дело оглядывались по сторонам, они часто останавливались и внимательно осматривали ближайшие скалы.

"Какая-то неумелая разведка — идут посреди тропы, не скрываются, словно так и хотят, чтобы их заметили, — подумал Гитерис и, прикрыв ладонью от снега лицо, посмотрел вверх. Темно-серые скалы, черные дыры пещер, взгляд поднимался все выше и выше, пока, наконец, не достиг бескрайних просторов неба. Солдат несколько мгновений смотрел на унылые тучи, а потом вновь принялся изучать стены ущелья. — Что-то здесь не так. Нельзя недооценивать врага, особенно того, с кем еще не приходилось иметь дела."