Людмила Ардова: Путь интриг

— Кто же мог такое сотворить? — взволнованно спросила хозяйка, судя по говору, она была родом из графства Памлон, а там, как раз, наиболее всего был распространен культ Воды.

— А как вы думаете — кто? — раздался чей-то резкий голос. — Это все они — неберийцы! Вы разве не знаете, что они пришли в Ларотум, чтобы уничтожить все старые культы, смутить народ непотребными разговорами! Искусители! Они хотят поймать ваши души в силки, чтобы погубить их.

Я заметил, что никто не поддержал этого типа.

Пообедав, я продолжил свою прогулку. Я шел, вдыхая сотни ароматов, которыми был полон этот город: запах конюшен и сточных канав причудливо перемешался с запахами горячего хлеба и жареного мяса, ароматических веществ, что в изобилии изливались на женские фигурки местных красоток, и тонкий аромат вечнозеленых кустов ксавьерры. Я сразу полюбил столицу. Его суету и оживление, старинные дома, и лавчонки, милых девушек, не стеснявшихся строить глазки, деревья и кустарники, странно, но их было очень много здесь.

Пробираясь по извилистым как ленты улочкам Мэриэга, я, вдруг, увидел в толпе знакомый образ: это была она! Моя загадочная ведьма из прошлого. Меня будто ударили, когда я заметил ее. Выглядела она, впрочем, совсем по-другому: вполне обыкновенно — как любая зажиточная горожанка, имеющая право на ношение мехов и драгоценностей — в Мэриэге были строгие правила, установленные самими королем насчет ношения разных предметов одежды. Так, например, меха северного тигра, голубой лисы, леопарда и заранской кошки, а также драгоценности с определенными камнями могли позволить носить только жены очень богатых людей — купцов королевской гильдии. А были такие наряды, которые не смели надеть даже они — только люди благородной крови. По одежде, надетой на человека, можно легко было угадать его положение в обществе.

Так вот, виновница моих злоключений выглядела подобно богатой купеческой жене.

Как я узнал, что это была моя ведьма из прошлого? О, очень просто — я видел ее изнутри — такой, как в тот далекий день.

Позже, я говорил себе, что это мое разгоряченное воображение, что я выдал желаемое за действительное, но в тот миг я был точно уверен и начал дерзко расталкивать прохожих, догоняя ее.

Тут она свернула на другую улочку и вошла в магазин женских вещей. Я вошел следом, меня не заметили, потому что внимание этой ведьмы было приковано ко всем прелестям, коими торговцы сводят женщин с ума.

Я прислонился к дверям и из-под тяжелых занавесей тайно наблюдал за ней. Тот же низкий, немножко гортанный голос — сомнений быть не могло: это она. В лавку вошел мужчина одетый весьма изысканно, как благородный кэлл. Он удивленно окинул взором меня и, подойдя к даме, что-то прошептал ей на ухо — она, вдруг, рассмеялась слишком звонким смехом — о боги, голос ее стал нежным и мелодичным! Мужчина положил ей руку на талию, и я услышал имя, которым он назвал ее: Вибельда! Он что-то купил ей в этой лавке, и она осыпала его звонкими поцелуями. Они долго еще миловались.

'Ага! Так, ты еще, и изменница!' — подумал я, — это был явно ее любовник. Влюбленные были очень увлечены друг другом и ни на что не обращали внимания. Потом он купил ей все, чего она пожелала и, назначив друг другу встречу в полночь, они расстались.

Мне удалось изловчиться и, приблизившись, подслушать адрес: предместье Шапэйе, дом со старыми вязами, по правой стороне от дороги.

Дама пошла в одну сторону, а кавалер в другую. Я двинулся туда, куда направлялась моя бесовка.

Она, вдруг обернувшись в мою сторону, резко остановилась, сделала мне глазки и, помахав ручкой…испарилась!

Уж не болен ли я? — спросил я серую кошку и нищего мальчика, но они не знали, что мне ответить.

Вернувшись в гостиницу и пролежав остаток вечера на кровати, я все думал: как же мне незаметно последить за моей таинственной ведьмой. Я снова подумал про свой плащ — один раз он подвел меня. Я вспомнил слова Венбула, демона, служившего роду Брэдов, о том, что в его замке никакие 'магические штучки' не действуют.

Вечером ко мне пришел обещанный слуга.

— Меня зовут Джосето Гилдо! — сказал рослый парень с квадратной рожей, посреди которой растянулась широченная улыбка из толстых губ, и блеснул ряд крупных желтых зубов. Резкие скулы, тонкие усики и очень грубый шрам ото лба до самого подбородка.

Одет он был просто: широченные полотняные штаны, подпоясанные кушаком, из-за которого торчит длинный нож, тяжелая цепь на волосатой груди, ее не скроет никакая рубаха, особенно эта — белая в синий цветочек, руки перетянуты широкими кожаными браслетами, и, пожалуй, более ничего необычного.