Пэт Мэрфи: Почетное место

Солнечным днем в начале октября шерп Жигдель Гонбо поднимался на Нанпа Ла по крутой тропе. Он посвистывал и покрикивал на трех яков, робевших перед крутизной. На яков были навьючены товары из Тибета: толстая материя из овечьей шерсти и сушеная баранина. Сума на поясе у Жигделя была набита драгоценностями.

Забираясь все выше, Жигдель поздравлял себя с успехом. Он считал себя удачливым торговцем, умеющим добиться выгодной сделки. Он отлично заработал на Тибете продажей риса и цампа и теперь возвращался к себе в долину Кумбу. Ему не терпелось скорее попасть домой, к молодой жене. Два месяца назад, когда они расстались, Бхоти Афе была беременна их первенцем.

На гребне перевала другие путники собрали на склонах камни и возвели чортен - башенку из камней разного размера, увенчанную молитвенными флажками. Когда-то флажки были яркими, но потом выгорели на беспощадном солнце высокогорья и совсем побелели. Жигдель насилу разобрал темные буквы мантры, когда-то начертанной на ткани: «Да светится бриллиант в лотосе». Бриллиант означал Будду, лотос - сердце мира. Порывы ветра срывали молитву с флажка и отправляли порхать по миру.

Как всякий разумный человек, Жигдель обошел чортен слева, по часовой стрелке - направление, указываемое молитвенными колесами и диктуемое почтительностью и осторожностью. Но один из яков избрал собственный путь - упрямо побрел вправо от башенки из камней. Жигдель досадливо выбранился и, погнавшись за тупой скотиной, тоже оказался по неверную сторону. Догнав яка, он вытянул его по боку палкой и заставил вернуться. Внезапно он увидел в тени башенки человека - старого праведника бомпо, отдыхающего после восхождения.

Подобно большинству шерпов, Жигдель был истинным буддистом. Он преклонялся перед могуществом колдунов бомпо, чья религия предшествовала просветлению божественного Будды. Своими чарами они умели вселять в женские сердца любовь, изгонять дьяволов, дарить удачу, превращаться в черных воронов.

– Намаете, - почтительно приветствовал Жигдель старика, присел на соседний камень и обменялся с ним обычными для путников репликами: куда держишь путь? Откуда? Как дела?

Беседуя, Жигдель изучал собеседника. На бонпо была чуба - длинная тибетская мантия из шерсти. На шее у него было надето ожерелье из камней дзи. Жигдель впился глазами в украшение, недоумевая, откуда этот человек раздобыл столько дорогих агатов, высоко ценимых тибетцами и непальцами. Жигдель слыхал, что подобные камни могут быть получены с помощью волшебства. Если бросить чубу праведника на гусеницу или бабочку, та превратится в чудесный ограненный камень.

Бонпо возвращался на Тибет после путешествия в Кумбу. Трудно было понять, по какому делу он там побывал, но с колдунами иначе не бывает, и Жигдель не стал допытываться. Они обсудили погоду (хороша для пути), торговлю на Тибете (Жигделю не на что было пожаловаться) и состояние тропы (оползень на северном склоне Нанпа Ла испортил отрезок дороги, поэтому Жигдель посоветовал бонпо сделать крюк).

Немного погодя, Жигдель задал бонпо вопрос на самую важную для себя тему.

– Не скажешь ли, как поживает моя жена?

Бонпо устремил на Жигделя взгляд мудрых темных глаз.

– Давай посмотрим. - Запустив руку под чубу, он извлек на свет истертую кожаную суму. Из сумы он вытряс горсть мелких костей и протянул Жигделю.

– Брось здесь, - приказал он, указав на плоскую гранитную поверхность.

Жигдель потряс кости в кулаке и высыпал их на камень. Бонпо уставился на кости, морща смуглое личико.

– Еще раз! - приказал он, собрав кости и снова передав их Жигделю. Тот бросил кости второй раз. Бонпо подобрал под себя ноги, чуть приподнялся и навис над костями, не сводя с них глаз. Сейчас Жигдель поверил бы, что колдун способен превратиться в ворона: уж очень он походил на зловещую птицу.

– Еще раз! - приказал бонпо Жигделю, и тот снова повиновался, беспокоясь, почему бонпо так хмур. Уж не больна ли жена? Не видит ли он в их будущей жизни бед?

Наконец старик сел прямо и кивнул.

– Твоя жена родила сына, - изрек он.

– Она здорова? - тревожно спросил Жигдель.

– Здорова, - ответил бонпо, отмахиваясь. - Здоровей не бывает.

– А малыш?

– Чудесный мальчик, - заверил его бонпо.

– Тогда почему ты так нахмурился? - спросил Жигдель, повысив голос чуть больше, чем следовало бы. Он сильно разволновался да и характера был нетерпеливого.