Дмитрий Смекалин - Ловушка архимага

Затащил внутрь тела убитых, положил в кучу – к уже находившимся там. Вытащил свою захоронку, а на ее место положил то добро, которое брать с собой не собирался. Может, и уцелеет до моего возвращения, если я когда-нибудь вернусь. Хотя вряд ли это произойдет. Маловероятно, что я вернусь, да и клад этот наверняка кто-нибудь оприходует. Буду надеяться, что оставшиеся в баронстве крестьяне, а не грабители.

Нагрузил пожитками одну лошадь, на другую уселся сам, а чомбур от вьючной лошади прицепил к луке своего седла. Так потихоньку и поехали. В темноте, которую слабо подсвечивали звезды. Но от замка надо было убраться подальше.

Как ни странно, после всех событий и переживаний спать мне совсем не хотелось, но руну исцеления Дагаз я на себя и лошадей периодически накладывал. Решил, что хуже не будет.

Окрестности по памяти Бриана знал неплохо и держал курс так, чтобы проехать по собственному баронству максимально далеко от земель напавших на нас соседей, а потом уже пробираться по владениям тех соседей, которые в нападении не участвовали.

Баронства у нас тут небольшие, чтобы пересечь любое из них, больше десяти километров ехать не требуется. Так что к утру, как я надеялся, успел миновать самые опасные места. Не только Стонберг, но и Линдергау (напали на нас соседи Нойшвайн, Линдергау и Эстершлос). Ехал я в сторону Штрельских гор, но к гномам не собирался. Хотел миновать еще парочку баронств, а потом свернуть на север, в сторону пустыни.

Так и сделал. К счастью, обошлось без происшествий. Ехал по дороге, только периодически разбрасывал по сторонам «поиск разума». Но, хоть на дорогу и выехал, никого, кроме двух местных, на телегах не встретил. Эти встречи, кстати, навели меня на мысль, что к переходу пустыни надо будет подготовиться совсем по-иному, верхом ее не пересечешь. Не думаю, что пустыня такое уж страшное место, хотя сказок про нее ходит немало. Вроде магия там плохо работает и монсты всякие живут. Ее даже называют оригинально – Пустыня. С большой буквы. Но по мне – главное, что там нет воды, а до моря пилить придется километров триста. Ни за день, ни за два не проскочить. А лошади пьют много, литров по пятьдесят в день. Я, конечно, постараюсь воду из воздуха магией извлекать, но масштабы работы смущают. Из кубометра воздуха смогу извлечь граммов пять воды, но это же сколько надо заклинаний, чтобы набрать пятьдесят литров? А сливать эту воду куда? В серебряный жбан, который прихватил вместо котелка? Придется телегой и бочками запасаться, а лошадок этих верховых на обычную крестьянскую поменять. Но сделать это лучше поближе к Пустыне и подальше отсюда.

Так и поступил. Решив, что от погони я оторвался, а лошади совсем заморились, свернул в какую-то небольшую деревушку в стороне от дороги, о существовании которой без «поиска разума» и не заподозрил бы. Там постучался в первый попавшийся дом, дал хозяйке серебряную монету из старого кошелька Бриана. Хозяина в доме в это время не было, вот она и организовала своих мальцов (старшему лет десять, младшему не больше семи) поухаживать за лошадьми (поклажу я снял сам и занес в дом), а мне вроде как каши с салом – поесть. Не скажу, что вкусно, но ел я в последний раз сутки назад, так что все благополучно умял. В разговоры с хозяйкой не вступал, говорили только по делу. Спрашивать ее о дороге – глупо, до Пустыни еще довольно далеко, так что ничем она мне не поможет. А пустые разговоры вести – только лишние следы оставлять, если, конечно, погоня сюда доберется.

Так что, поев, тихо покемарил часа три в уголке, отдохнул сам и дал отдохнуть лошадям, а потом поехал дальше.

Раз тут зашла речь о деньгах, скажу, какая в этом мире монетная система. Золотая монета тут называется «щит» – из-за герба на одной из ее сторон, гербы во всех королевствах лепят свои, а вот вес монеты стараются держать одинаковым, немного менее десяти граммов. Но я буду использовать более привычное на Земле название с тем же смыслом: «экю» – тоже «щит», только по-французски. Серебряная монета имеет тот же вес. Здесь ее называют «долей», что по смыслу близко к нашему рублю, но раз уж выбрал старофранцузские аналоги, буду ее звать «ливром». Тем более что по весу монета тянет только на половину царского рубля. Этих ливров в экю двадцать штук, что в принципе логично, так как серебро тут как раз примерно в двадцать раз дешевле золота. Медных монет в ливре тоже двадцать, и я по тому же принципу буду называть их «денье». Весит медная монета около пяти граммов, но связи тут никакой, медь дешевле серебра раз в сто.