Дмитрий Стародубцев - Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

– Это пустяк, с Вишневыми я договорюсь. Могу тебе также обещать, что в течение года ты станешь цинитаем и, между прочим, эжином, как твой благородный друг. Ну, а награды ты заслужишь сам – поводов для этого у тебя, думается мне, будет предостаточно. – И либерий указал в сторону приближающейся орды. – А может быть, тебя заботит плата?..

И начальник Кадишской либеры назвал сумму, превышающую вдвое ту, которую до сих пор получал ДозирЭ от Круглого Дома.

Смущенный молодой человек посмотрел на друга, потом подумал о непойманном Бредерое, о Сюркуфе, о далекой и желанной Андэль, которую не видел так долго, и еще вспомнил об обещании умереть в бою, которое дал Алеклии.

– Я не могу, прости меня, рэм. К тому же, мое поручение не терпит отлагательства…

К удивлению многих, Ибабд не выказал обиды, а лишь огорченно поджал губы и кивнул, будто другого ответа и не ожидал. Он повел рукой, что могло означать: присоединяйтесь к моей свите, если хотите, и, потеряв к продолжению разговора всякий интерес, отошел в сторону.

ДозирЭ и Идал еще раз огляделись. Вечерело. С высоты башни они увидели Дати Ассавар как на ладони: прямые улицы, зеленые сады и огороды, строгие ряды прямоугольных казарм и конюшен, храмы Инфекта и аккуратные строения, окружившие дворец гарнизонной власти из красного мрамора и темно-зеленого тектолита. Среди всех авидронских крепостей эта была единственной, которая не имела цитадели.

Над головой, медленно лавируя в воздушных потоках, проследовали матри-пилоги. Постепенно они выдвинулись далеко вперед и, держась на безопасной высоте, зависли над шевелящимися черными массами врагов.

Флатоны меж тем приблизились уже на тысячу с небольшим шагов, к тому месту, где возвышалась статуя громадного льва, и до верхней площадки башни донеслись обрывки мощного гула: ржание лошадей, скрип повозок, резкие гортанные вскрики, рокот множества голосов.

Островитян было такое несметное количество, что военачальники то и дело многозначительно переглядывались. Среди всех только Ибабд выглядел спокойным и даже отпустил по поводу посланцев Фатахиллы несколько непотребных шуток. В его окружении натянуто засмеялись.

Намерения флатонов не вызывали сомнений, но еще ни одна стрела не была ими выпущена, ни одним намеком они не выказали враждебности к тем, кто находился на стенах. Вскоре, однако, флатоны остановились (подвесные мосты над водоемами авидроны сожгли заранее) и стали разбивать шатры. Прошло еще немного времени, и вдруг весь гарнизон, находящийся на стенах, разом, одновременно ахнул: статуя авидронского льва покачнулась и медленно, словно еще пытаясь удержаться в привычном положении, рухнула на землю. Это флатоны опутали льва толстыми веревками, впрягли сотни лошадей и повергли эту скульптуру – гордость авидронов – на землю.

В то же мгновение раздались сигналы калатуш и раковин. Заиграли лючины. С воздушных шаров на головы врагов посыпались метательные снаряды. Хотя до противника было еще слишком далеко, в его сторону со стен крепости полетели стрелы и камни.

Флатоны выдвинули вперед специальные отряды, которые должны были очистить дорогу к крепости. Их воины, числом не меньше пятидесяти тысяч, принялись засыпать ямы, рвы и водоемы, выламывать частокол, выкорчевывать тесные ряды колючих кустов, подготавливая проходы для грядущего штурма. Увидев это, авидроны усилили обстрел, и вскоре плотный дождь метательных снарядов обрушился на головы воинов Темного океана. Сотни их гибли под стрелами, камнями и зангниями, но на месте убитых тут же появлялись их соплеменники и продолжали начатое.

Медленно, но дело у флатонов продвигалось. Появился первый убитый авидрон: в него попал камень, выпущенный противником из метательного механизма.

Стемнело. Флатоны разбили несметное количество шатров, и возле каждого шатра развели костер.

– Сколько же их? – не выдержал ДозирЭ. – Миллион?

– Миллион не миллион, но сотни тысяч, – отвечал Идал.

Лагерь пришельцев с острова Нозинги меж тем всё ширился: его огни бесконечным океаном разлились по равнине.

ДозирЭ и Идал, предполагая, что за ночь уже ничего не произойдет, покинули стену и отправились спать. Едва забрезжил рассвет, Кирикиль визгливыми возгласами разбудил своих благородных хозяев.

– Что случилось, яриадец? Да говори же ты, сын гароннов!

Кирикиль, перепуганный до смерти, махал руками и из-за волнения не мог произнести ни слова.

– Флатоны пошли на штурм! – наконец выдавил из себя слуга.