Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 2 [Компиляция, сетевое издание]

Но как они будут передвигаться? До сих пор ребята были уверены, что спокойно наймут автобус, установят там кровати и кухонные принадлежности и прямо в нем и будут жить…

– Ноги моей не будет в этом автобусе! – заявила вдруг Луи-Мэй. – Я честная девушка!

Орб не так волновалась по поводу своего морального облика или безопасности – у нее был амулет. Но и ей не нравился подобный способ путешествия.

– Почему нельзя ездить нормальным транспортом и спать в гостиницах? – спросила она.

– А ты знаешь, сколько это стоит? – провозгласил ударник.

– Да и не доверю я свой орган всяким там! – добавил органист. – Возьмет да и поломается где-нибудь.

– Ох поломается! – воскликнул гитарист, и они с ударником громко заржали. Органист, похоже, обиделся.

Орб и Луи-Мэй переглянулись, пытаясь понять, в чем дело. Потом до Орб дошло, что ударение в слове «орган» можно поставить по-разному. Тогда все стало понятно.

Итак, у них, похоже, возникла проблема. Денег-то хватит на все, судя по тому, сколько им предлагают за каждое выступление, но общественному транспорту и в самом деле доверять не стоило. Надо было найти свое собственное средство передвижения.

Они попробовали снять железнодорожный вагон, но те, что им показывали, сплошь обветшали от старости и были уже заняты – клопами. Кроме того, железные дороги связывали далеко не все города, а расписание поездов оставляло желать лучшего. Аэроплан тоже не годился – цены там были чудовищные, а места почти никакого; в довершение всего гитарист боялся летать. Кто-то заикнулся было о передвижном доме, но Луи-Мэй заявила, что это та же передвижная спальня и она категорически против.

Луна с прискорбием отметила, что, похоже, придется вернуться к первоначальной идее с переоборудованным автобусом. Однако Луи-Мэй убедить не удавалось. У нее было стойкое предубеждение против автобусов. Почему-то девушка считала, что там к ней непременно будут приставать.

– Я прослежу, чтобы никто тебя не тронул! – уверял ее ударник.

– Тебя-то я больше всего и боюсь, Дэнни! – парировала Луи-Мэй и крепко поцеловала его.

Остальные уныло кивнули. Луи-Мэй с самого начала очень нравился ударник, а после успеха их первой песенки она звала его не иначе как Дэнни. Но девушка считала грехом близость с мужчиной вне брака и чуть меньшим грехом – саму возможность такой близости, пусть даже гипотетическую. Возможно, она просто боялась сама себя. В любом случае результат был таков: Луи-Мэй предъявляла свои требования, а молодые люди принимали эти условия игры, даже не пытаясь понять, чем они вызваны Автобус исключался. Что же остается?

– К примеру, магия, – предложила Луна. – Достаточно большой ковер смог бы…

– Нет! – взвыл гитарист. – Ни за какие деньги! Нас сдует ветром!

Его боязнь полетов даже усилилась при мысли об открытом ковре.

– Или фургон с запряженным в него драконом…

– Разве можно доверять свою жизнь дракону! – возмутился органист. – Эти проклятые твари только и мечтают вас поджарить! Когда магия была под запретом, добрая половина из них пряталась в Аду, и зло осталось в них на веки вечные. Конечно, погонщики знают защитные заклинания, но заклинание может и не сработать!

– Есть еще единороги.

– Так они же никого не слушаются! – возразил ударник. – Кроме как… – он покосился на Луи-Мэй. – Ну, и…

– Я всегда обожала единорогов, – призналась Луи-Мэй.

– Да, но если она… Если что-нибудь с ней случится, где мы тогда окажемся? – спросил органист, в упор глядя на ударника. – Застрянем в какой-нибудь проклятой дыре с парой разъяренных единорогов в придачу?

– Как это прикажешь понимать – «что-нибудь случится»? – возмущенно воскликнула Луи-Мэй. – Я же говорила, ничего не может… – Тут она взглянула на ударника, который безуспешно пытался спрятать от приятелей свое покрасневшее лицо. – То есть ничего не должно… Во всяком случае, это маловероятно.

Луи-Мэй тоже покраснела, но ей было проще – ее черная кожа служила неплохой маскировкой.

– Пожалуй, лучше нам обойтись без единорогов.

– Поговорю-ка я с местными цыганами, – сказала Орб. – Уж они-то знают толк в путешествиях с большим багажом.

– Так ты цыганка? – спросил гитарист. – Всегда думал, как было бы славно жить в фургоне и тащить все, что плохо ле… Ну, то есть…

Орб улыбнулась:

– Цыгане поступают так для того, чтобы выжить. Они совсем не плохие люди, просто не любят никаких ограничений.

– Понимаю их чувства, – сказал гитарист.