Дмитрий Кружевский - Если не мы

Эти двое разогнали армии в разные стороны за считанные минуты, а мятущиеся души отправили в трещину, которая так и пульсировала золотистым светом в небесах. После этого незнакомцы посмотрели на разделенные армии и, покачав головой, неожиданно превратились в лучи света, которые устремились в ставшую затягиваться прореху в небесах. Противники, переведя дух, некоторое время выжидали, в неуверенности топчась друг против друга, но преграда, разделявшая их исчезла вместе с уходом странных гостей и войска вновь двинулись в бой. Но раздавшийся неожиданно дикий треск заставил всех в ужасе замереть и снова обратить взор свой в небеса. Золотистая трещина, в небе почти закрывшаяся, вновь стала разрастаться и от нее уже змеилось множество ответвлений. Мир стал рваться, да рваться на части, как обыкновенный листок бумаги. Широкие разломы прорезали долину отрезая части войск друг от друга, земля разверзалась, а в разломах плескалась бездонная пустота, реки с грохотом низвергались туда, целые куски мира с цепляющимися и вопящими от ужаса людьми и демонами падали в ничто, рассыпаясь клочками легкого тумана. Испуганные остатки великих армий в панике бежали кто-куда от мест разрыва, позабыв про побоище, а потом неожиданно наступила тишина. И когда все немного успокоились и пришли в себя, оказалось, что они заперты, заперты в этом мире навсегда.

- А боги, которые были среди вас, а армии света?

- Нет ни тех, ни других не было, куда они делись, я не знаю, в те давние времена много великих бойцов осталось здесь, но сейчас... сейчас из всей той армии осталась я одна.

- Почему и где остальные?

- Остальные? - она грусно усмехнулась и махнула рукой за спину. - Там, за той дальней горой есть дыра, дыра в никуда, тот кто в нее нырнул не возвращается. Там нет будущего, там распад и пустота, а я люблю жизнь и хочу жить, пусть даже на этом ущербном осколке старого мира.

- Кто то совсем не считает этот осколок ущербным, а вполне успешно обживает его.

- Ты об этом новоявленном хозяине? - демонеса фыркнула.

- Да о нем и на сколько я знаю многие местные жители ему уже служат, а ты?

- Вот еще, - демонеса возмущено отвернулась. - А вообще не знаю, когда он появился в нашем мире, я сперва обрадовалась, свобода, новый хозяин, но потом, - ее плечи поникли, а хвост нервно задергался, она точно не решалась, что-то рассказать.

- Я не смогла, - наконец выдавила она. - Он мне отвратителен, и не спрашивай почему, я не знаю!!! - женщина демон сорвалась в крик. - Я понимаю, для вас "светлых", презрение к таким как он, само собой разумеющийся факт. Ведь он мучитель, соблазнитель, захватчик. Он мучает пленных, рабов, захваченные души, он ставит на них чудовищные эксперименты - он Демон. Но для меня... я ведь сама такая же, я выросла среди этого. Я пила кровь младенцев, я вырывала сердца у их матерей, пила боль проклятых душ и поверь наслаждалась этим. А сейчас? Сейчас мне все это мерзко, мерзко, гадко, даже я сама порой себе противна...это...это ненормально.

Она подогнула колени к подбородку и уставилась своими огненными глазами на Влада.

-Разве могла я раньше представить, что буду сидеть тут и плакаться какому-то недоделанному ангелу.

Влад вздохнул.

- А я ведь тоже предал, передал все во что верил, все за что боролся.

Он подошел ближе к демонесе и, усевшись рядом, стал рассказывать свою историю.

Они уже молчали около часа, сидя спина к спине, думая каждый о своем. Влад, к своему стыду, думал о прислонившейся к нему демонической женщине, спина которой оказалась на удивление ласково теплой, хотя до этого он почему-то всегда считал, что демоны хладнокровные.

Местное небо стало уже светлеть и туман от бывшей реки ставшей огромным озером, начал сгущаться, когда демонеса неожиданно вздохнула и произнесла.

- Тесса, меня зовут Тесса .

Переход между мирами располагался в старой, заброшенной пятиэтажке на окраине новостроек. Дом чудом еще не снесли, и он гнилым зубом торчал на фоне разноцветных новеньких многоэтажек.

Кот вел их по подвалу с хозяйским видом, распихивая попадающий на пути хлам и хрустя сухим кошачьим кормом из разноцветной коробки, время от времени он останавливался возле очередного темного угла и, бормоча себе под нос, некоторое время пялился на обшарпанную бетонную стену. Наконец остановившись около очередного закутка, он решительно ткнул лапой в стену.

- Тут, проход, тут.

Михайлов, шедший позади всех, протиснулся поближе, смотря на экран наручного компьютера, и отрицательно покачал головой.