Дмитрий Кружевский - Если не мы

Вспомнив последнее, Алексей вздохнул и, окинув взглядом территорию работы, полез в ящик с инструментами за ножовкой, топором и выдергой. Около часа он без остановки пилил, рубил драл проржавевшие гвозди и складывал более менее целые части деревянных парников в одну кучку, отправляя остальное в другую, сложенную посередине пустых грядок. В конце концов, закончив с парниками, Алексей собрал порванную и пришедшую в негодность пленку и, свалив поверх поломанных реек, поджог. Смотря, как языки огня лижут садовый хлам, он присел на крыльцо и, смотря на огонь, задумался.

Последнее время, после того, как они решили выбираться в "большой" мир, он стал проверять свои оставшиеся способности и с грустью вынужден был констатировать, что когда Странник говорил, что у них останутся практически все их умения, то был сверх оптимистичен.

Если честно сказать, он даже стал забывать, что был ангелом. Однако он прекрасно понимал, что для того, чтобы начать новую жизнь им потребуются все их умения, так как на данный момент кроме этого у них ничего не было, а постоянно надеяться на Странника тоже было опрометчиво. В конце концов, в результате своих экспериментов, он определил, какие способности у него остались. Радовало, что по-прежнему он мог телепортироваться, но правда на небольшие расстояния, попытка телепортнуться в ближайший город вывела его из строя на пол дня. Сильно огорчили магические способности. Если раньше он мог свободно оперировать магическими полями, то сейчас более мене серьезные заклинания требовали звуковой или вещественной поддержки. А если сказать проще, то надо было придумывать заклинания, чертить пентаграммы, выкладывать руны и т.д., короче использовать то, что использует обыкновенный маг, из какой нибудь фэнтезийной книжки, хотя по многим параметрам он мог заткнуть многих великих книжных магов за пояс, однако узнал он это позднее. Еще его огорчало, что тонкий мир он теперь видел с большим трудом, причем на это требовались немалые усилия. Исчезли так же многие другие возможности доступные ангелам, такие как свободные перемещения между мирами, способность существовать в любой среде и любом измерении, он больше не мог видеть сквозь препятствия и понимать язык зверей и птиц, и он больше не чувствовал боль этого мира, хотя последнее, надо сказать, его не сильно огорчало. Зато левитацией и телекинезом он пользовался свободно, так же его сила значительно отличалась от обычной людской, например, он обнаружил, что, не прибегая к особым усилиям, мог поднять одной рукой бочку с водой на пятьдесят литров.

С "крыльями" (хотя теперь он предпочитал название "биокон"") все было сложнее. Они, как и положено выполняли функции защиты и с легкостью создавали различные защитные поля, но попытка Алексея выдвинуть свои любимые энергоклинки закончилась для него дикой болью и обожженными руками. Хорошо, хоть регенерация тела оказалась на высоте и он смог залечить поврежденные руки буквально за пару часов. В результате стало понятно, что в качестве оружия "биокон" теперь можно использовать только в крайнем случае, однако как защитному средству аналога ему не было.

Алексей оторвался от мыслей и, поворошив палкой затухающий костер, посмотрел в набрякшее серое небо, думая о том, что дождь неизбежен. Мысль оказалась пророческой, и парень почувствовал, как на его лицо падают первые холодные капли.

Собрав инструмент, Алексей поднялся на крыльцо домика и, посмотрев на догорающий костер, бросил инструменты в коробку. Он разулся в веранде и хотел уже идти в дом, как услышал скрип калитки и чьи-то тяжелые шаги по посыпанной гравием дорожке. Протерев успевшее запотеть окно, он попытался разглядеть, кого это принесло и обмер.

Глорин откинулся в кресле и, закутавшись в плед, пил чай с мятой из большой железной кружки, изредка протягивая руку за пряником или конфетой, лежащих на столе в большой стеклянной вазе. Выглядел он осунувшимся и похудевшим, его обычно круглые розовые щеки теперь впали, обтянув кожей широкие скулы, а борода была давно не чёсана и походила на старую мочалку.На все попытки расспросов он только хмурился, отмахивался и еще плотнее кутался в плед. Странник тоже молчал и задумчиво смотрел в окно, барабаня пальцами по подоконнику.

Наконец, Лиска, и так сидевшая как на иголках, не выдержала игры в молчанку и взорвалась.

- Мужики, ну что вы молчите как будто вам всем рты позаклеивали, что хоть случилось и где вас так долго носило?!!