Андрей Платонов - Пришлый. Загадка Нурдовского тракта

Два лестничных пролета — и я уже на колокольне. Колокольня из себя представляла открытую площадку с крышей, держащейся на четырех колоннах с перекрепленными к ним факелами. Под сводами перекрытия находился колокол, веревка от его язычка свисала до самого пола. Положил де Торка на пол, я сорвал с него рубаху, оставив с голым торсом. Он что-то пьяно мычал, выгибался, пытался об пол стянуть повязку с глаз. Я сел на него верхом и его же ножом начал выводить на груди: «ублюдок». Мычание перешло в завывание, человек начал дергаться с удвоенной силой, но вырваться ему было не суждено. Работу свою я закончил быстро, благо в зарийском языке в этом слове всего четыре буквы. Получилось даже почти ровно. Если б этот гад не дергался, так и вовсе было бы идеально. Кто-то назовет подобную выходку детской. Может и так, но от этого результат не станет менее значительным. После исполнения моего плана Армидону путь в Столицу будет заказан. Я наложил на него клеймо, хуже рабского.

«Ублюдок» — это самое страшное оскорбление для дворянина Зарийской империи. Тут каждый кичится своим родом. А когда знатному господину намекают, что он сын какого-то из слуг — бастард, то это страшное оскорбление для аристократа, и дуэли не избежать. А если назвать ублюдком, тут и вовсе не миновать семейной вендетты. Если на земле так называли детей людей с разным цветом кожи, или просто низкорожденного, то в мире Вирры под ублюдками обычно подразумевали детей человека и песьиглавца.

Закончив, я долбанул рукояткой ножа Армидона в лоб, чтоб не дергался, срезал все путы и сложил в мешок. Преодолев брезгливость, стащил с де Торка портки, оставив полностью голым. Потом раздел девушку (это было делать куда более приятно) и посадил на него сверху. Брюнетка уже давно пришла в себя, но ударная доза алкоголя, влитая в нее залпом, давала о себе знать — фаворитка де Торка едва ли могла двигаться самостоятельно. Я обмотал одну руку девушки веревкой колокола, во вторую вложил окровавленный клинок. В руку де Торка я засунул бутылку с остатками вина. Сделал шаг назад, окинул взглядом картину целиком. Вроде бы ничего так получилось. Конечно, если кто будет серьезно разбираться, то поймет, что это сцена нелепая. Но тут главное — слухи. А они разойдутся по городу быстрее свиного гриппа. И через день уже на каждом углу будут говорить, как де Торк сношался с кем-то на набатной башне, при этом напившись до такой степени, что его любовница вырезала «ублюдок» на его груди. И это если еще никто ничего не преувеличит. И главное, уже никого не будет интересовать, что тут произошло на самом деле. Взяв за веревку, я начал бить в набат. После пятого удара, когда колокол достаточно раскачался, я выкинул из огромного окна снятые с Армидона и девушки вещи, а затем выпрыгнул и сам. В этот же момент факелы на колоннах вспыхнули, освятив площадку. Эти факелы изготавливались магами, специально для подобных ночных тревог. Люди должны видеть, кто потревожил их сон. Проскользнув к ближайшему дому я спрятался среди кустов и огляделся. Начинался рассвет. На небольшой площади начали появляться люди. Колокол уже затих, но люди все равно спешили к набатной баше, на площадке которой в свете факелов отлично просматривались два обнаженных тела.

Возле набатной башни собралось около десятка человек, все задрали голову, с недоумением уставившись на площадку с колоколом. Они мигом позабыли про все свои дела, даже про самые неотложные. Людей терзало любопытство и шок от невероятной ситуации.

— А кто это там с девахой забавляется? — спросил мужичок крестьянского вида. Что делает подобный тип в центре города оставалось загадкой.

— Если я не ошибаюсь, то это Армидон ла Орнос де Торк, сынок одного богатея, — вполголоса проговорила неизвестная личность в плотном плаще. Лицо человека скрывал низко надвинутый капюшон.

— И как ты только разглядел отсюда? — восхитился все тот же мужик. — А может это и не он? — все еще сомневаясь произнес деревенщина.

— Так, что тебе мешает самому убедится? — пожал плечами мужчина в плаще.

— А, и правда! — почесал затылок бородач. — Народ, айда глянем, что там за птицы гнездо свили! — уже во весь голос крикнул он и уверенным шагом направился ко входу в башню. Его примеру последовали несколько самых любопытных. И никто не обратил внимания на странного человека в плаще удаляющегося от места происшествия.

Зеваки взобрались на набатную площадку, где уже, остолбенело застыв, стоял смотритель башни.