Джин Вульф: Книга Нового Солнца. Том 2 [Компиляция, сетевое издание]

Первое – что на Горе Тифон все мое существо было пронизано страхом. Сильнее всего мы становимся в роковые мгновения, а солдаты Тифона шли за мной с очевидным намерением убить. Но сейчас мне угрожала не менее серьезная опасность: в любой момент Апу-Пунхау мог подняться и подойти ко мне.

Второе – что та сила, которую я получал от Белого Фонтана, подобно свету поглощалась расстоянием. В эпоху Тифона он находился ближе к Урсу, чем во времена Апу-Пунхау; но если эта сила действительно зависела от расстояния, тогда один день вряд ли сыграл бы существенную роль, а я мог рассчитывать максимум на день, по прошествии которого оказался бы в опасном соседстве очнувшегося двойника. Нет уж, мне надо бежать как можно скорее и переждать где-нибудь в другом месте.

Это был самый длинный день в моей жизни. Если бы я просто ожидал наступления ночи, я мог бы, порывшись в памяти, воскресить чудесный вечер, когда я шел по Бечевнику, сказки, рассказанные в лазарете Пелерин, или же те короткие каникулы, которые мы с Валерией провели однажды у моря. Но сейчас у меня не хватало на это духа; и как только я переставал следить за собой, в голове помимо воли всплывало все самое страшное. Я снова был пленником Водалуса и томился в зиккурате посреди джунглей, терпел целый год общество асциан, убегал от белых волков во Второй Обители и переживал тысячи подобных кошмаров, пока наконец мне не стало казаться, что какой-то демон требует, чтобы я отказался от своего жалкого существования ради Апу-Пунхау, и что этот демон – я сам.

Звуки каменного города постепенно затихли. Свет, падавший раньше через ближайшую ко мне стену, теперь проникал сквозь стену за алтарем, где лежал Апу-Пунхау, прорезая полумрак лезвиями кованого золота, пронзавшими все щели.

Наконец этот свет погас, и я поднялся, разминая затекшие члены, и стал нащупывать слабину в стене.

Стена была сложена из гигантских камней, меж которыми строители огромными деревянными палицами загнали камни поменьше. Даже маленькие камешки были пригнаны так плотно, что я перепробовал с полсотни, прежде чем нашел подходящий; а я знал, что для того, чтобы проделать отверстие, в которое я смог бы протиснуться, мне придется вынуть один из больших камней.

Этот маленький камешек занял у меня по меньшей мере стражу кропотливой работы. Яшмовым ножом я отскреб всю землю вокруг него, потом сломал еще три ножа, пытаясь выковырнуть камешек из стены. В какой-то момент я махнул на все рукой и вскарабкался точно паук на стену, надеясь, что на крыше найдется более легкий путь к свободе, ведь удалось же мне найти лазейку в соломенной кровле при бегстве из зала магов? Сводчатый потолок оказался столь же прочным, как стены; я свалился на пол и, в кровь царапая пальцы, продолжил корпеть над упрямым камнем.

И вот, когда я уже решил, что камешек ни за что не сдвинется с места, он вдруг выскользнул и со стуком упал на пол. На пять долгих вздохов я замер, опасаясь, что Апу-Пунхау проснется. Насколько я мог судить, он даже не пошевелился.

Но зашевелилось нечто другое. Огромная глыба надо мной чуть заметно накренилась влево. Сухая земля захрустела, нарушив тишину столь же бесцеремонно, как ломающийся лед на застывшей зимней реке, и посыпалась с шорохом на меня.

Я шагнул назад. Раздался звук, похожий на скрип жернова, и снова просыпался дождь сухой земли. Я отскочил, и большой камень с грохотом обрушился вниз, оставив вместо себя неровный черный круг, полный звезд.

Взглянув на одну из них, я узнал себя – мельчайшую искорку света, почти теряющуюся в опаловой дымке десяти тысяч других.

Разумеется, мне следовало бы подождать – дюжина соседних больших камней вполне могла последовать за первым, – но я не стал. Один прыжок вознес меня на рухнувший камень, другой – в отверстие, образовавшееся в стене, третий вывел на улицу. Шум, конечно, разбудил людей; я слышал их недовольные голоса, сквозь дверные проемы видел слабые красные отблески очагов. Пока женщины раздували потухшие угли, их мужья хватались за копья и утыканные зубьями дубинки.

Мне не было до этого дела. Совсем рядом тянулись Коридоры Времени, под нависшим небом Времени волновались луга, перешептываясь с ручьями, что струятся из самой высокой вселенной в самую низшую.

Яркокрылая маленькая Цадкиэль порхала возле одного из них. Вдоль другого бежал зеленый человек. Мне приглянулся тот, что на отшибе, такой же одинокий, как и я. За мной, по редкостной прямой, Апу-Пунхау, Глава Дня, вышел из собственного дома и присел на корточки над вареным маисом и жареным мясом, которое оставили ему его люди. Мне тоже хотелось есть, но я помахал ему рукой и больше никогда не видел его.