Александра Лосева - Берегите бороду

— А…

— Вот бумаги.

— Бумаги… — полуэльф страдальчески сморщился и посмотрел на стол. — Ладно, одной больше, одной меньше… Натан! — полуэльф обернулся к двери, ведущей во внутренние комнаты. — Натан, к тебе пришли!

Ответом послужила красноречивая тишина, в которой Зулину послышался едва различимый шорох.

— Натан, выходи, это свои! Да хватит прятаться, в конце концов! Никакой опасности — маг из Малдлина, больше никого!

В соседней комнате зашуршало чуть громче, но ответа по-прежнему не последовало.

— Пойти, что ли, убить себя? — задумчиво пробормотал полуэльф, вздохнул и снова уткнулся в бумаги. Зулин с интересом наблюдал, как его рекомендательные письма бесследно исчезают в горе макулатуры. Комната привычно погрузилась в тишину, прерываемую истерическим чириканьем воробьев. Где-то в углу монотонно жужжала муха. Зулин почувствовал легкое раздражение.

— Скажите, уважаемый, а господин Натан всегда так встречает гостей?

— Господину Натану плохо, у господина Натана зверски болит голова… — Зулин мог бы поклясться, что именно такой тон обычно был у Мо Корте после особо воинственных пьянок, но это, конечно, был не Зодчий. В дверях привалившись к дверному косяку стоял, причем стоял с большим трудом, высокий пепельноволосый эльф с весьма приятным, но чрезвычайно помятым лицом.

— Господин Сильван? — Зулин слегка поклонился. — Мой старик-учитель обычно советовал лечить подобное подобным, если вас, конечно, интересует мое мнение. Я Зулин, протеже безумного Зодчего из Малдлина.

— О боги, ну кто придумал работу?! — простонал эльф, схватившись за голову. — Слушай, Зулин, давай без церемоний, у меня от них зубы болят. Я Натан, это ясно, и мне очень, повторяю, очень плохо, но это никого не волнует. Этот бесчувственный господин за столом — Тирел, мой секретарь. — Натан согнал полуэльфа со стула и потер виски. — Тирел, я, может быть, очень всех удивлю таким сообщением, но у меня болит голова, понимаешь?

— У меня тоже болит голова, но по другому поводу, — проворчал Тирел. — Эту гору ты лично будешь разбирать?

— Изверг, — резюмировал Натан, выглядывая из-за груды бумаг. — Никакого уважения к начальству. Кстати, Зулин, может, снимешь капюшон?

— Не думаю, что это очень хорошая идея. — Зулин вспомнил реакцию кумушек и ухмыльнулся. — Может, в другой раз?

— Да ладно тебе, — махнул рукой Натан. — В Бристоле всякие личности бродят, и никто не стесняется.

— Как хотите, — сказал Зулин и снял капюшон. — Бу.

— Мать честная! — простонал Натан, выбираясь из-под бумаг. — Ты себя в зеркале видел?

— Видел. Три дня заикался. Больше не смотрю, — в глубине души Зулин был доволен произведенным эффектом. — Ну, так что, будут какие-то задания, распоряжения?

— Меня сейчас вырвет, — признался Натан.

Зулин вздохнул. Свое прибытие в Магическую гильдию Бристоля он представлял несколько иначе. Похмельный эльф и полукровка за письменным столом как-то плохо ассоциировались с серьезной магией. В прочем, что еще могло ожидать ученика безумного старикашки Мо? «И попомни мои слова, мой юный друг: если ты будешь напиваться в компании дурных женщин меньше одного раза в неделю, я прокляну тебя и нашлю стригущий лишай, а это очень неприятно! Ты же не хочешь быть облезлым планаром?» О да, учитель, я буду следовать твоим заветам — Зулин мило улыбнулся, но этого никто не увидел: во избежание приступов рвоты у непосредственного начальства пришлось снова натянуть капюшон. Тирел невозмутимо шуршал бумагами, Натан привалился к стене и сполз на пол. Истерически орали воробьи, пахло пылью и библиотекой. Зулин скучал.

— Послушай, друг… — умирающим голосом пробормотал Натан.

Закончить он не успел. С крыльца раздался мощный женский рык и стук в дверь. Натан вздрогнул и чудесным образом перестал умирать. Он вскочил на ноги, юркнул за дверь, (предварительно прошипев страшным шепотом: «Меня нет и не будет! Я уехал, умер, дематериализовался, застрял в лифте!», «Ну да, в лифте — это наиболее актуально», — отозвался секретарь) и затаился. Тирел еще глубже зарылся в бумаги и изо всех сил делал вид, что его нет, причем вполне успешно. Зулин понял, что удар придется принять на себя. Он быстренько перебрал в уме все заклинания, которые способен был вспомнить, отметил несколько наиболее эффективных и расправил плечи. Дверь распахнулась.

— Где он, этот негодяй, этот подлец, этот гнусный соблазнитель! — прокричала, появившись в дверях, крупная пышная и безнадежно голубоглазая блондинка, уперла руки в крутые бока и с ненавистью уставилась на Зулина. — Или он думает, что если он эльфийский принц, так он может морочить мозги дочери мэра?! Или он думает, что его тощий сухой гороховый стручок — моя тайная девичья мечта?! Я нормальная девушка и имею сердце! И если он думает, что его можно разбить, так пусть сначала разобьет свою голову о стены этой треклятой гильдии! И чтоб он так жил, как я теперь страдаю! Но только я не позволю ему измываться над моей любовью! Я отдала ему все самое ценное! Или он считает, что если он был четвертым, так можно смеяться над моим чувством! Я ему прижму его вялые причиндалы! Где он, я вас спрашиваю, этот мерзавец?! — блондинка остановилась, набирая воздух в легкие для следующей тирады, и Зулин понял, что другого момента не будет.