Дмитрий Кружевский: Потерянный (СИ)

— Извини. Практики давно не было.

— Да ладно, потерплю. Ты вообще, командир, меня удивляешь. Мало того, что вел себя, как настоящий Танко Вил, так еще и лечить умеешь не хуже нашей бывшей врачихи.

— Что еще за Танко Вил? — поинтересовался Андрей, отдавая баллончик с гелем стоявшей рядом Кати (так звали коротковолосую девушку, которая, как оказалось, была помощницей профессора) и принимая у нее из рук распылитель с антисептическим пластиком.

— Это детектив из транс-сериала, — пояснила девушка.

— Понятно, — Малышев улыбнулся. — Ну, на самом деле, догадаться, кто виноват, было не особо трудно, а вот насчет лечения… Я же тебе вроде говорил, что был спасателем, а там многому учат.

— И все же, как вы поняли, что это Ханна? — спросил лежавший на соседней койке экзобиолог.

— Ну, тут все дело в «люмене»… — ответил Андрей, возвращая пульверизатор Кати. — Все Крис, теперь чтобы часа два не двигался, тебе еще повезло, что разряд прошел вскользь, а ребра срастутся.

— Спасибо, командир, — техник обессиленно откинулся на подушку. Было видно, что, несмотря на обезболивающее и регенерационный гель, чувствовал он себя не очень хорошо. Судя по показателям мед-сканера, луч импульсника буквально испарил кусок ребра и обжог одно из легких, так что дышал Вернер с заметным усилием, однако хорохорился, пытаясь показать окружающим, что с ним все в порядке. Однако Андрей мог представить, с каким трудом это ему дается.

— «Люмен» — это ведь наркотик? — неожиданно подала голос помощница Эрнберга.

— Да, — кивнул Малышев, — синтетический наркотик, являющийся слабым галлюциногеном. Не вызывает мгновенного привыкания и поэтому весьма популярен среди молодежи СаГеИ. Отличная его черта такова, что после употребления радужка глаза начинает слабо фосфоресцировать бледно-голубым светом. Это-то я и заметил у профессора.

— Не может быть, — замотала головой Кати. — Господин Эрнберг не наркоман, он… он очень религиозный человек.

— А я и не сказал, что он наркоман, — успокоил ее Малышев. — У тех, кто часто употребляет «люмен», ногти приобретают голубоватый оттенок, а у профессора они нормального цвета. Зато этот наркотик прекрасно объясняет его состояние, особенно если его вкололи достаточно большую дозу. Оставался только вопрос как?

— Уколы витаминов, — догадалась девушка. — Я или Ханна делали их ему каждое утро. Профессор почему-то сам это делать боялся.

— Хорошо, что я о вас не знал, — усмехнулся Андрей, — иначе явно запутался бы. А так, как только узнал про витамины, куски головоломки сразу встали на место и оставалось только проверить… в чем мне и помог Инжел. Если быть до конца честным, то я сперва действительно думал на Томаса и сомневался до последнего, да и сейчас сомнения остались. Возможно, бедняга помогал Ханне…

— Бедняга? Уж не думаешь ли ты, командир…

— Думаю, — кивнул он, — скорее всего твоего помощника уже нет в живых, — Андрей вздохнул. — В принципе, расчет был правильный. Уничтоженный передатчик напрямую указывал на причастие Томаса к случившемуся и, вероятнее всего, все так и решили бы, если бы не прокол с «люменом»… Впрочем, то что я о нем знал — случайность, и она не могла это предвидеть.

— Но зачем было его колоть профессору? — удивился Крис.

— Можно, я объясню, — попросил экзобиолог и, дождавшись кивка землянина, продолжил. — Все дело в найденном нами существе, которое наша Ханна решила спрятать в один из контейнеров вместо тела Саймона. Наш Старик всегда отличался щепетильностью и вполне мог устроить осмотр перед отправкой…

— Понятно, — ухмыльнулся Вернер. — Значит, пока мы вас ждали в кают-компании…

— Мы вскрывали контейнеры с телами.

— А Ли и Саймон с Никой, неужели их тоже она… ?

Малышев покосился на Кати и пожал плечами.

— Не знаю. Думаю, многое могли бы прояснить записи камер, но, судя по всему, они полностью уничтожены. Впрочем, «стражи» [39] «стражи» — силы общественной безопасности Солнечной систем, аналог полиции. все равно будут разбираться с этим делом, может, что и накопают.

— А все жадность, — Инжел с кряхтением сел на кровати и осторожно ощупал свое плечо. — Надо же, почти не болит, а ведь когда ударила, аж искры из глаз сыпанули, думал, рука отвалилась, — он с грустной улыбкой посмотрел на стоявшего у кровати Криса Андрея. — И что теперь? Ждать грузовоза? А как же Ли?

— Не знаю, — покачал головой землянин, — я все же не врач. Но боюсь, она долго не протянет, да и профессор не в лучшем состоянии. Наркотик явно не пошел ему на пользу. Я, конечно же, буду делать все, что в моих силах, однако надежды мало.