Дмитрий Кружевский - Потерянный (СИ)

— Ну и как тебе? — спросил Владлен, подходя к Ирине, едва та закончила с десантниками разбор отработанной симуляции и те покинули отсек с тренажерами.

— Неважно, — женщина подошла к ряду матовых столбиков личных шкафчиков и, открыв один из них, принялась снимать с себя черное трико сенсокомба. — Ребята слишком сильно полагаются на электронику скафандров. Для них вся война это: визор захватил противника, подсветил, а ты только наводишь на него рамку прицела и жмешь на спусковой крючок. Бац… Цель поражена. Если же что-то идет не так, то начинается паника.

— Ир, по-моему, ты утрируешь, — Владлен отвернулся. — Ребята довольно неплохо подготовлены и быстро обучаются. Сколько они нанесли тебе урона?

— Двадцать процентов, — усмехнулась женщина, бросая сенсокомб внутрь шкафчика и доставая из него обычный комбинезон.

— Вот. А во время первой тренировке было всего три. К тому же учти — они не солдаты, хотя в «Искателе» их кое-чему все же обучили.

— Возможно, ты и прав, — Ирина одним резким движением застегнула молнию и, закрыв шкафчик, обогнула Владлена, рассматривающего висевшую на стене инструкцию о пользовании тренажерами. — А ведь стоило им отключить режим автоприцеливания, или вообще отрубить визоры и могли бы меня достать, — действовали ведь грамотно. Однако запутались в голопризраках, запаниковали и вот результат.

— Следующий раз будут умнее.

— Надеюсь, — Ирина бросила взгляд на «запястник». — Может, в столовую прогуляемся?

— Пошли, — кивнул тот.

Они вышли из тренировочного отсека и, пройдя по широкому коридору, остановились возле прозрачной трубы гравиалифта ведущей на верхние палубы.

— Понимаешь, Владлен. Я просто волнуюсь за ребят. Предстоящая операция не будет игрой или симуляцией и там можно вполне реально погибнуть.

Владлен покосился на свою спутницу и вздохнул:

— Ир, работа в «Искателе» тоже не сахар. Некоторые из этих ребят порой рискуют жизнями по несколько раз на дню, чтобы спасти попавших в беду людей. Другие лезут в старые развалины, чтобы деактивировать ту гадость, что оставили нам предки. Мало того, я думаю, что кое в чем эти ребята лучше подготовлены к предстоящей миссии, чем мы с тобой. А опыт — дело наживное.

— Я знаю, просто…

— Просто ты сейчас рассуждаешь как мать, а не как офицер ВСС. — Владлен нахмурился. — Возьми себя в руки «Тень». Они не дети — они солдаты, и возможно через несколько дней мы поведем их в бой. Так что наша задача за оставшееся время сделать все возможное, чтобы как можно больше из них вернулось обратно домой.

— Думаешь, я это не понимаю, — зло огрызнулась Ирина, проводя рукой над датчиком вызова лифта. — Только вот легче от этого не становится. Смотрю на этих парней и девушек, а перед глазами Кир с Лиа.

— Не помню кто, но кто-то из военачальников прошлого как-то сказал: «Если ты, глядя на стоящих перед собой солдат, видишь в них не людей, а лишь бездушную боевую единицу, то ты проиграл, не начав сражения. Проиграл в первую очередь самому себе».

Женщина несколько секунд молчала, невидящим взглядом смотря на распахнувшуюся перед ней дверь лифта, затем тряхнула головой, заставив свои длинные русые волосы разлететься по плечам.

— Философствовать ты всегда любил, — бросила она, улыбнувшись. — Ладно, перекусим и снова на тренажеры

— Ох, загоняешь ты их, — покачал головой Владлен, становясь рядом со своей спутницей на круглый блин гравиолифта.

— Ничего страшного. Тяжело в учении…

Вода похожа на жидкий металл светло-синего цвета со странным оранжевым оттенком. Она просачивается между металлопластиковыми пальцами перчаток скафандра, медленно падая вниз тяжелыми каплями. Ветер гонит по зеркалу озера легкую рябь, и небольшие волны лениво облизывают бледно-коричневый песок берега. На самом деле прибрежный песок — это мелкий лед грязно-серого цвета, однако метан, придающий атмосфере спутника оранжевый оттенок, меняет цветовое восприятие окружающей действительности. Лишь включение отсекающих фильтров помогает увидеть планету в натуральном цвете. Но тогда она теряет ореол необычности. Вместо таинственного мира, тонущего в туманно-оранжевой дымке, перед глазами предстает скучная грязно-белая равнина, покрытая крупнозернистым снегом и обточенными ветром кусками льда. Только вдали виднеется зубчатая линия торосов, которая лишь немного разбавляет скучный пейзаж сатурнианского спутника.

— Мы почти закончили, — раздавшийся из наушников голос Инжела заставил Андрея подняться с колена и, стряхнув с перчаток остатки метановой жидкости, повернуться к стоящему в сотне метров от озера вездеходу.