Мария Чернокрылая - Эта безумная, безумная семья

Леша в ответ хмыкнул и важно заявил:

— Я не настолько маленький, чтобы просить такие глупости.

— А, раз ты не маленький, то детские мечты уже не актуальны, — подхватила я, мило улыбнувшись и растрепав сыночку волосы, поскольку он не успел увернуться. В ответ на меня посмотрели со вселенской обидой и искренним возмущением. — Ладно, ладно, шучу. Какая у тебя там мечта?

— А научи меня так же летать на метле, а? — с просьбой во взгляде посмотрел на меня Леша. — Не сейчас, конечно. Потом. Научишь?

Немного подумав, я серьезно кивнула и заявила:

— Как только ты выучишь всю родословную. Буду тебя воспитывать в такой же последовательности, как воспитывали и меня, чтоб наверняка.

— Может, не стоит так сурово? — с наигранным сомнением влез в разговор Олег, оглядывая меня нарочно придирчиво. За что получил по голове метлой. Не сильно, но чтоб не сомневался во мне.

— Точно не надо! — со смехом согласились девочки, проследив за этим делом. Им мстить уже было нечем, пришлось лишь тяжко вздохнуть и философски заметить, что никто меня здесь не ценит и никто не понимает. Молодежь только ухмыльнулась и переглянулась.

На следующий день я ужасно нервничала с самого утра. Раза три проверила метлу, раз пять посмотрела на себя в зеркало и проверила готовность наряда (черное, довольно откровенное платье с "рваными" рукавами и подолом), раз девять выглянула в окно, чтобы проверить пригодность погоды для полетов, и раз двадцать переспросила Лешу, что он должен, а чего не должен делать в моем отсутствии. Даже предложила ему на эту ночь перебраться к Радогору, но волчонок отказался, заявив, что хочет хоть одну ночь проспать спокойно и хоть один вечер провести в одиночестве. Я же подозревала, что, скорее всего, эту ночь он проведет за игрой в "Дурака" с Лаптем. Или посмотрит какой-нибудь фильм с внуком хозяйки квартиры — как ни странно, но они нашли общий язык, и теперь Дима учил Лешу пользоваться Интернетом и играть в компьютерные игры. Я не совсем понимала, что они находят во всем этом, но не вмешивалась, решив, что сыночку общение будет не лишним.

Нервничая, я уже даже подумывала отказаться от этой затеи с полетом на шабаш, но упрямство все-таки взяло верх. И любопытство. И желание, оставшееся с глубокого детства, показать сестрам, что я тоже что-то могу! Понимаю, что последняя причина звучит крайне глупо и совершенно по-детски, и что никому ничего доказывать я не должна, потому что я не хуже их, я просто другая, но… как говорится, если что-то стукнуло в голову, то выбить это оттуда очень сложно. Особенно в голову, похожую на мою.

День показался мне очень длинным, но, наконец, на улице начало темнеть. От волнения у меня даже перехватило дух, и подогнулись ноги. Никогда со мной такого не было, честно. И из-за этого захотелось еще сильнее узнать, что же я увижу там, на горе Брокен, на главном ведьмовском шабаше года. От этих чувств я чуть не забыла надеть каан-ша. А, выйдя из подъезда, мне пришлось возвращаться — умудрилась оставить метлу дома. Интересно, на чем мое рассеянное подсознание собиралось лететь без нее?.. Хорошо еще, платье надеть не забыла! И еще один плюс — пусть волосы и отросли с января, но прическу пока еще делать было бесполезно.

Наконец, я покинула дом в полной боевой готовности и направилась в сторону парка, решив, что сегодня хватит и его. В том смысле, что там никто не увидит, как я взлетаю. Во-первых, сумерки. А во-вторых, мало кто смотрит на небо так внимательно, чтобы отличить летящую куда-то ведьму от птицы. Вот со стороны кажется — как их можно перепутать?! — а практика показывает, что большинство таки умудряются.

Сняв обувь и спрятав ее под приметные кусты, я поправила платье, глубоко вдохнула и выдохнула, и оседлала метлу, улыбнувшись загадочно, как настоящая ведьма.

Шабаш ждал меня.

Мы не похожи на киноактрис,

Мы ходим по Москве глазами вниз.

По внешности монахини скромней.

Ах, внешность, что ж скрывается за ней!

Но скрипнет в роще старая сосна,

В окно заглянет полная луна,

В глазах зажжется дикий огонек,

И обернется встречный паренек…

По метлам девоньки, сегодня ж наш черед.

И с визгом, хохотом, красавицы, вперед.

В глазах — огонь, в душе — кураж.

Айда, подруги, на шабаш!

Кого не встретим, точно будет наш.

Но вот и замуж, годы-то кратки.

Стирать мужьям их грязные носки.

Готовить борщ, растить детей,

Тушить пожар, ловить коней

И чахнуть от безвылазной тоски.