Юлия Васюкова - Девять жизней одной Кошки

— Ну ты же знаешь, — он усмехнулся, протягивая мне какие-то документы. Скорее всего, приговор или ещё какая-та чепуха. — Этого вполне достаточно.

— Благодарю, за оказанную честь, — моей улыбкой наверняка можно было одевать синюю гладь озёр во льды, а из таких вот мужчин делать красивые сосульки, на которых я бы потом когтями вырезала прекрасные узоры. Документы, так заботливо подсунутые мне под нос, пришлось взять. Не то, что бы я горела желанием читать перечень статей, по которому меня приговорили к смерти, но и слушать их перечисление как-то не было желания. Особенно в исполнении Свена.

Пробежалась взглядом по тексту и фыркнула, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос. Я, конечно, подозревала, что на меня повесят всех собак, но не думала, что они будут настолько глупы, что бы повесить на меня обвинение в изнасиловании несовершеннолетних девочек. Интересно, хоть кто-то поверит в эту чушь?

Впрочем, это не имеет значения, в общем-то, за что меня убьют, главное, что это сделают.

— Ознакомилась? — Свен чуть поджал губы. Насколько я его знаю, данный жест означает нетерпеливость. Он жаждет побыстрее заполучить в своё пользование моё тело, я прекрасно вижу, как расширились его зрачки от желания, как он борется с учащённым дыханием. Его руки сжаты в кулаки, ведь я представляю собой довольно интригующее зрелище, в облитом ледяной водой платье. Какое разочарование для него наступит в конце, пепел — это всего лишь пепел. И ничего больше.

— Конечно, — кивнула головой и бросила бумаги на пол. Свен мерзко улыбнулся. Остальные Подготовители стояли с совершенно безразличными лицами. По сути, им всем наплевать на осуждённого, их волнует сам процесс обращения со смертником, как с яркой, умирающей куклой: мыть, одевать, кормить, красить, поить и развлекать, исполнять последнюю волю.

Эта мысль заставила меня задуматься. А чего бы я хотела, в качестве предсмертного желания? Увидеть, как корчиться в адских муках кто-то из моих врагов? Ну так они скоро все, практически, испытают на себе прелесть зачистки. Какой смысл торопить события? Месть, это блюдо которое подают холодным. В любом случае.

Тогда что?

Впрочем, этот вопрос не требовал сие минутного решения. Обдумать и прийти к какому-то определённому решению я вполне успею за то время, пока мной будут заниматься Подготовители.

— Следуй за мной, — Свен насмешливо кивнул головой и медленно направился к выходу. А мне не оставалось ничего другого, как только пойти за ним. Выбора-то всё равно нет.

Мы шли по длинному, плохо освещённому коридору. На стенах, то тут, то там, висели полусгнившие скелеты, в порванной, истлевшей одежде. Никогда не любила спускаться в комнаты для подготовки к казни, и впервые делаю это добровольно.

Мы прошли сквозь высокие, резные деревянные двери и оказались в первой комнате. Здесь ярко светили магические светильники, а обстановка напоминала шикарную гостиную публичного дома: вульгарно и роскошно одновременно. Кажется, эта комната называлась "Первой ступенью: омовением".

Свен приблизился к следующей двери и обернулся, замерев возле неё, как страж. Внимательно осмотрел меня, возможно уже в десятый раз за это время и отрывисто кивнул своим спутникам, отдавая разрешение.

Меня подвели к мягкому дивану, обтянутому красным бархатом. Резные ножки, из явно очень дорогого дерева (подготовка к смерти не должна проходить в дешёвой обстановке, это унижает само величие момента) были выполнены в виде головы львов. Слегка передёрнула плечами и поморщилась. Такое пренебрежение к кошачьим задевало, хотя, скорее всего, мне просто неуютно находиться здесь, ведь в памяти всё ещё свежи остатки сна. Лучше бы мне ничего не снилось.

Две молчаливые девушки, в глухих, чёрных плащах, с капюшонами, надвинутыми на лицо, споро раздели меня, оставив только бельё, после чего подвели к центру комнаты, где имелся небольшой, круглый бассейн, от которого шёл ароматный горячий пар. Пахло лавандой, которая, по идее должна была приносить успокоение осуждённому. Но у меня ещё в детстве на неё выявилась другая, противоположная ожидаемой, реакция. Вместо того, что бы мирно смотреть на мир, в меня как будто бес вселялся. Как оказалось, безумие кошачьих очень чувствительно именно к этому аромату.

Глубоко вздохнув и приказав себе успокоиться, я позволила снять с себя бельё и медленно спустилась по небольшим ступенькам в отливающую синевой воду. Погрузившись по подбородок, набрала в лёгкие воздуха и нырнула с головой на дно бассейна.