Валентин Егоров - Капитан Т.Т. Трезоров

Краем глаза я заметил Генерала, направляющегося в нашу сторону, но, заметив, что рядом со мной находится опаловые глаза, он замер на месте, подумал, перекрестился, а затем, почему-то безнадежно махнув рукой, развернулся и стал решительно пробиваться к столам, где бармены разливали и смешивали горячительные напитки.

После этого события следовали один за другим, некоторые из них перемешались в сознании и превратились в непредсказуемый круговорот, когда танцы на танцплощадке переключались на еду за столом, а питие в тесной компании превращалось в гонку на глайдерах. Впоследствии, как я не напрягал память, так и не мог вспомнить в деталях или, хотя бы, проследить последовательность событий.

После разговора, мы с опаловыми глазами пили вино, виски и коньяк, а я все пытался найти так понравившийся мне смородиновый абсолют, но, как не старался, не смог. Зал оказался заполнен знакомыми и друзьями опаловых глаз, которые хотели перекинуться с ней словечком и опрокинуть вместе стопочку или лафетничек. Она была суперпопулярна и отлично смотрелась на фоне мрачного и рослого парня в черной униформе и с "генеральской" звездой на единственном погоне. К тому же этот молодой генерал совершенно не умел говорить на их языке и только таращил глазища и глупо улыбался, когда к нему обращались с вопросом. Этот "генерал" немедленно стал центром общества и с ним хотел выпить каждый из присутствующих. Вначале опаловым глазам нравилось внимание публики — она блистала своей красотой, кавалером и светским красноречием, но когда ее будущий муж, на ее же глазах, стал превращать в безмозглую и пьяную скотину, — она взорвалась. Послала ко всем чертям светскую жизнь, своих друзей и подруг, вплотную занявшись только одним, но уже своим собственным парнем.

Атмосфера веселья и празднества объединила нас с опаловыми глазами и мы стали неким единым и неразделимым целым, вокруг нас все летело и кувыркалось. То мы мчались, разумеется, на сверхсветовой скорости на глайдере по улицам какого-то большого города, то пытались на какой-то странной и доисторической авиетке пролететь под красным мостом, то голышом метались по вечерней лагуне, где в дивной глубине, словно в домашнем аквариуме, плавали красивые и разноцветные рыбки. Но больше всего меня потрясло, когда на одном из блинчиков мы атаковали роскошный лимузин со свадебными куклами на переднем бампере. Это было нечто! Особенно, когда мы в нескольких миллиметрах висели над крышей этого лимузина, а невеста пыталась выскочить из окна и перебраться к нам, жених едва успел поймать и удержать беглянку за юбку. Все было настолько весело и увлекательно, что я расслабился и дал возможность лимузину убежать от нас.

В этот момент опаловые глаза положила мне руку на плечо, я все удивлялся, как она смогла разместиться на такой маленькой лежанке капитана Т.Т. Трезорова у меня за спиной, и сказала, что очень любит меня, дурака, и не может жить дальше без меня. Это слова стали первыми словами о любви, которые я услышал от такой красивой и желанной женщины!

На следующее утро я лежал в кровати, с головой укрытый одеялом от солнечного света. Голова болела и раскалывалась так, что белый свет был не мил, а к тому же еще приходилось выслушивать очередную нотацию нашего Генерала, который еще до рассвета приперся в мой гостиничный номер, чтобы перечислить все мои достижения и проступки за вчерашнюю ночь. Перечень оказался бесконечным и я начал уставать от голоса Генерала, время от времени впадая в дрему под музыку слов. Генерал был хорошо осведомлен обо всех моих проступках, о некоторых я к своему стыду даже и не слышал, но был до безобразия зануден. Он, в конце концов, достал меня и я был готов взорваться, но в этот момент из-под одеяла внезапно вынырнула прекрасная с взлохмаченными волосами, но сердитая опаловые глаза. Генерал вздрогнул, глаза стали наливаться безумием и он резко притормозил речитатив своего красноречия на середине слова. Самым невинным голоском опаловые глаза согласилась с мнением нашего Генерала о непутевости ее будущего мужа, за которым требуется строгий пригляд и серьезный пригляд, причем, желательно именно ее пригляд, скромно потупив глазки, добавила она. Затем, голосом светской львицы, она попросила Генерала, оставить нас на пять минут, чтобы мы смогли привести себя в порядок и заняться любовью. Заметив полное одубление Генерала, опаловые глаза, чтобы не доводить генералитет до безумия, немного смягчила тональность общения и мягко заметила, что после перерыва ее дурень перейдет в полном распоряжение командования.