Аллан Коул - Когда боги спали

Убедившись в готовности своих демонов, Сарн выстроил кавалерию в короткие шеренги, какие только позволяло устье ущелья, дабы не ослабить силу удара. Позиция Гиффа находилась против ущелья, за грудой смерзшихся валунов. Едва караван окажется между ними, Гифф ударит первым, а когда охваченные паникой солдаты повернут свои спины к ущелью, Сарн устремится на них, сжимая клещи.

Главарь бандитов вытащил саблю и несколько раз взмахнул ею. Кровь запела в его демонских жилах боевую песню. Через несколько минут все богатства каравана, о которых поведали разведчики, станут его собственностью. Затем он стремительно двинется в горы, к Кирании. Он не сомневался, что в такой удаленной деревушке не составит никакого труда уничтожить всех. Сарн прикинул, что в Кирании, должно быть, ожидают этот караван. И кто-то, может быть, даже вышел ему навстречу, что означает нехватку времени для устранения следов пребывания демонов на снегу. Король Манасия распорядился не оставлять ни одного свидетеля. Поэтому Сарн хотел изобразить все дело так, словно на караван напали бандиты, люди-бандиты. То же самое надо будет сделать и в Кирании — может быть, с этой целью придется забрать чуть больше добычи, чем им нужно. А затем он и его демоны вернутся домой, не оставив после себя никаких следов, из-за которых бы стоило переживать.

Сарн уже предвкушал радость возвращения. Возвращения героя, нагруженного столь богатой добычей, что главари других бандитских кланов поспешат присоединиться к нему. Более того, сам король будет ему обязан. Сарн уже понял, что король Манасия замышляет вторжение в земли людей. Вторжение, началом которому стала его миссия.

Он задумался, а не выжать ли из короля вдобавок ко всему какой-нибудь благородный титул, но внезапно какая-то тревожащая мысль посетила его. Связана ли была она с вопросом Гиффа о том, не солгал ли король Манасия, обещая защитное заклинание от проклятия Запретной Пустыни? Не поспешил ли он, Сарн, разгоняя сомнения Гиффа? Конечно, после выполнения задания Сарн станет более важным демоном, чем ранее. Демоном, который отважился пересечь Запретную Пустыню и нанести удар по ненавистным людям. С этим нельзя не считаться. А король не усидел бы столь долго на троне, будь он глуп или позволяя потенциальным соперникам слишком долго пребывать на этом свете. И он может счесть Сарна одним из соперников. Вполне возможно, что такой могущественный маг, как король Манасия, мог при сотворении заклинания учесть такую возможность и с самого начала ослабить Сарна. Один из способов — солгать относительно мощности защитного заклинания. Сарн и сам поступил бы точно так же, окажись он на месте Манасии.

Другой вопрос: что, если заклинание не убьет сразу же? Что, если оно позволит прожить достаточно долго, чтобы успеть вернуться домой с необходимой королю информацией? А затем он, Сарн, будет долго и мучительно умирать? Получив такую вот награду за верную службу королю? И получится ситуация, похожая на ту, в которой оказался Бадави. Впервые Сарн ощутил нечто, похожее на сочувствие к торговцу лошадьми.

Но затем он подумал: не будь дураком, Сарн. Это всего лишь переживания перед боем. Если бы король замышлял предательство, он, Сарн, почувствовал бы это с самого начала. В искусстве вероломства главарь бандитов считал себя выдающимся демоном и мог сам научить короля паре проделок.

Овладев собой и устранив сомнения, Сарн увидел, как караван приближается к устью ущелья.

Пора было начинать.

Его желтые глаза заблестели от предвкушения добычи.

Сафар смотрел, как меньшая группа бандитов готовится к нападению. Конечности его налились странной тяжестью, а когда он заговорил, голос стал хриплым:

— Что же нам делать?

Ирадж ощущал себя как рыба в воде. Готовящаяся разыграться внизу трагедия произвела на него совсем другое действие, добавив ему внутреннего огня.

— Предупредить караван, — сказал Ирадж, успевая отмечать все происходящие внизу маневры. — Что же еще?

Пока Сафар переваривал услышанное, Ирадж сорвался с их потайного места и устремился вниз с холма. Его поступок сразу привел Сафара в чувство. Кровь вскипела, и он без раздумий бросился следом.

Но, карабкаясь вниз по крутому склону вслед за Ираджем, он подумал: «Отец убьет меня».

Караван был маленьким и растянувшимся от долгого и изнурительного путешествия. Оказавшись ближе, Сафар услыхал хриплый голос хозяина каравана, понукающего людей.

— Ваши отцы были безмозглыми невежами, — орал он. — А ваши матери — ленивыми подзаборными сучками. А ну веселей, собаки! И слушайте своего Коралина! До Кирании осталось идти всего один день, верьте мне. А потом выбирайте себе блох да лижите свои безволосые яйца как вам заблагорассудится.