Олег Бубела - Воин

— Возьми, вымогатель, только не пой больше!

Тот улыбнулся, поняв, что бить его не будут и серебро взял. Я пошёл назад, но понял, что поспешил. Певец решил продолжить музыкальную паузу и принялся вовсю бренчать на своей гитаре, но толи мастерством был обижен, то ли пальцами, но звуки у него получались крайне отвратительные. Я повернулся к нему и твёрдо сказал:

— Ещё один звук с твоей стороны и тебе конец, понял?!

Музыкант испуганно покивал головой и отложил в сторону свою бренчалку, а я вернулся за свой столик, провожаемый благодарными взглядами сотрапезников. Никуда не спеша я съел всё, что было на столе, посмаковав в своё удовольствие. Раздумывая, а не попросить ли добавки, я решил спросить у пробегающей мимо барышни, где можно остановиться на ночь. Расчёт оказался верен, меня снабдили необходимой информацией о ближайшем постоялом дворе и попросили заходить чаще. Чувствуя приятную тяжесть в желудке, я поднялся и вышел на улицу, захватив сумки. Увидев меня, мальчишка привёл мне мою лошадку, которая по виду была сыта и даже тщательно вымыта, хотя пахнуть от этого меньше не стала. Поблагодарив его, я расщедрился на целую серебрушку и поехал в гостиницу, провожаемый доносившимися из трактира громким бренчанием и воплями Тарзана. Певец, похоже, решил восполнить вынужденный перерыв в своём выступлении…

На улице уже стемнело, специальные люди с лестницами стали зажигать уличные фонари, прикреплённые на домах, прохожих становилось всё меньше. Найдя указанную мне гостиницу, я договорился о комнатке и отдал за неё четыре серебрушки. Похоже, что цены в столице были просто нереальными. Нужно что-нибудь придумать, иначе только на одно жильё у меня уйдут все мои деньги. Поднявшись в свою комнату, я понял, что цены здесь, иначе чем грабительскими назвать было нельзя. За мои деньги мне досталась тёмная комната два на три метра с кроватью, где матрац или перина явно были лишними, поскольку ни того, ни другого в наличии не имелось. Вздохнув, я снял клинки и всё же устроился на жёсткой кровати, положив одну свою сумку под голову, надеясь, что хоть насекомых тут нет.

Надежды оказались напрасными. Пара укусов быстро доказали мне обратное. Задавив кровососов, добравшихся до моего тела, я подгрёб свою вторую сумку под себя и окружил своё тело слабым защитным коконом, включив в него ещё и вещи, чтобы не обнаружить потом отряд насекомых в своих сумках. Но не успел я погрузиться в объятия темноты, как почувствовал сильный зуд в боку. Поначалу я подумал, что мелкие пакостники всё же успели забраться мне в одежду, пока я не поставил защиту, а потом всё же догадался, что это вибрирует мой амулет. Я достал его из кармана и сразу услышал радостный голос Алоны.

С ней мы говорили долго, ей было нужно о многом мне поведать. В первую очередь она рассказала мне, что произошло после того, как я ушёл. Оказывается, отец настойчиво стал расспрашивать её о всех событиях, что произошли с ней за время путешествия. (Этого и следовало ожидать, хмыкнул я.) После долгого рассказа дочери король не сразу пришёл в себя, но потом всё же понял, какому риску подвергал свою дочку.

— Алекс, он плакал, когда узнал, что меня ранили в Вернаре, — рассказывала мне сестрёнка. — А когда узнал, что ты спас меня, поделившись своей кровью, он просто потерял дар речи! Он же до последнего был уверен, что ты обманом вынудил меня породниться, чтобы иметь законные основания на Подгорный трон, но когда я ему рассказала, как ты относишься к королям, что вместо того, чтобы завидовать, ты им сочувствуешь…

Алона говорила много, путано, радостно. Видимо, отца она простила уже до конца, раз такая счастливая, подумал я. На её месте я бы ещё недельку его помучил, чтобы знал в следующий раз, что дочь — это не пешка на шахматной доске. Я поддакивал принцессе в нужных местах и слушал её голос, мимоходом задрёмывая, что даже пропустил начало фразы, а очнулся только на словах:

— …ты будешь королём гномов!

— Чего? — недоуменно переспросил я, мигом просыпаясь. — Повтори последнюю фразу, я как-то не расслышал…

— Я сказала, что если вдруг с моим папой и братом что-нибудь случиться, или они просто откажутся от управления Подгорным королевством, то ты станешь королём гномов.

— Так у вас можно добровольно отказаться от трона? — уточнил я.

— Конечно! — ответила гнома. — Правда, такое было всего один раз в нашей истории…

Я хихикнул, конечно, какой же дурак кроме меня будет отказываться от власти над целым народом? (Хотя, ведь мне пока никто и не предлагал…) Удивительно, что такой гном вообще нашёлся, как видно, исключение только подтверждает правило.