Олег Бубела - Воин

— Нет, — разочаровал я его. — Поверьте мне, это далеко не так. Если вы вернёте мне мои десять золотых, я расскажу вам про такую обувь, которую ещё никто в этом королевстве не делал, но которая будет необходима всем людям без исключения.

Мастер задумался.

— Не сомневайтесь, — заверил я его. — Я не хочу вас обмануть, а просто надеюсь немного помочь великолепному знатоку своего дела расширить границы своего таланта. Кроме этого, я надеюсь, что мы с вами сможем заключить выгодный контракт, по которому я вам рассказываю всё, что знаю о новой модели обуви, а вы обязуетесь впоследствии отдавать мне выручку, полученную с каждой сотой проданной вами пары.

— Что, эта обувь будет настолько популярной в королевстве? — заинтересовался мастер.

Немудрёно, полведра лести и полмешка уважения — отличный раствор получился, скрепляющий деловой разговор. Теперь он уже с крючка не сорвётся, с лёгкой улыбкой подумал я, а сам сказал:

— Эта обувь будет нужна каждому! В моём родном городе у каждого человека, будь то ребёнок, взрослый или старик, всегда имелась дома хотя бы одна пара этой обуви. До вас же эта мода пока ещё не дошла, так что если вы согласитесь, то станете первопроходцем и заберёте себе все почести и славу.

Дедок думал недолго, ведь я расписал ему такие радужные перспективы, прямо как у нас — «Вы получите и этот великолепный фен, и чрезвычайно нужный вам набор ножей, и фонарик, что может светить на глубине пяти метров, и всего за…».

— Рассказывайте, — решительно сказал он.

— Пройдёмте в вашу мастерскую, тогда я не только смогу рассказать, но и покажу на наглядных примерах.

Поглядывающий на меня выжидательно дедок пошёл вместе со мной в другую комнату, где была масса столов, на которых валялись обрезки кожи, нитки, лезвия, гвозди. Пара станков с табуреткой стояла в углу. Я заметил доску с мелом и взял её в руки, а потом повернулся к сапожнику и стал рассказывать:

— Вот, смотрите. Первая деталь вырезается из кожи, можно с мехом, можно и без, вот таким овалом, чуть больше ступни. Вторая деталь также вырезается из кожи, но лучше всего с мехом, иначе спадать будет, и имеет вот такую форму, — я начертил на доске приблизительный вид детали. — А вот тут они крепятся друг к другу просто одним швом, после чего край подрубается и уже можно носить!

— Что-то я не понял, — произнёс мастер. — А для чего это нужно, ведь на улице в этом не походишь — подошва слишком тонкая.

— А это и не нужно для хождения по улице, — сказал я. — Хотя подошву можно сделать и из нескольких слоёв, набить туда немного мягкого материала, чтобы пружинила при ходьбе. Эта модель обуви у меня на родине называется домашними тапочками и продаётся просто фантастическими объёмами. Скажу вам больше, мастера, изготавливающие их, часто специально делают их такого низкого качества, что они рвутся через несколько месяцев и людям приходится покупать себе новые. Так что вы запросто можете озолотиться!

— У нас эта обувь вряд ли кому-нибудь понравится, — со вздохом сказал мастер.

— А давайте попробуем? — не отчаявшись, предложил я. Моя интуиция подсказывала, что всё сложится хорошо.

— Ну, можно, — с сомнением заявил дедок.

— Тогда давайте возьмём кожу с мехом и попробуем сделать одну пару. Если вам она не понравится, я заплачу за материал. Идёт?

Дедок кивнул и достал из большого сундука какой-то обрезок, а затем спросил меня.

— На чью ногу будем делать?

— На вашу, конечно, — изумился я.

Тяжело вздохнув, тот сел и принялся стягивать с себя сапоги, кряхтя и держась за поясницу. Сняв обувь, он размотал портянки и на глазок отмерял мелом размер своей костлявой ступни. Затем он ловко вырезал из кожи два куска и принялся их сшивать вместе. Закончив, он продемонстрировал их мне. Я одобрил и попросил сделать второй, на другую ногу. Посмотрев на меня с сомнением, мастер вспомнил, что за материал плачу я, и подчинился. Когда на столе красовались два меховых тапочка, я предложил их надеть мастеру, который уже вовсю шевелил начавшими замерзать пальцами на ногах. Однако, холодно у них в домах, подумал я, глядя как мастер, держась за поясницу наклоняется, чтобы надеть тапки. Я с улыбкой остановил его и показал, что тапочки можно надевать и без помощи рук.

Первым впечатлением мастера, появившимся у него на лице, когда он осторожно надел свои тапки — это раздражение. Но я заставил его немного походить и вскоре на его лице появилось удивление, а потом он принялся бормотать, бродя из стороны в сторону по мастерской: