Елена Хаецкая - Нелегал

— Ты тролль? — повторила она.

— Это тебе Евтихий сказал? Ну да, я тролль. Теперь тебе легче?

— Тролли — враги, — убежденно произнесла Деянира. — Они злые. И твое поведение это только подтверждает.

— А-га, — протянул Авденаго. — Меня пырнули ножом, и это подтверждает мою агрессивность. Я очень опасен. Валюсь с ног от голода, такой вот я опасный.

— Больше не валишься.

— У меня теперь живот болит, — напомнил он.

— Не надо было так жутко лопать.

— Ничего не поделаешь, — сказал Авденаго. — Зов природы. Когда очень хочется есть, забываешь об осторожности и жрешь всякую пакость, вроде этой колбасы… Сколько столетий она тут хранилась прежде, чем я оказал вам услугу и избавил кухню от дурнопахнущих предметов?

— Убирайся, — приказала Деянира. Она видела, что ей не переиграть собеседника, и страшно злилась.

— И не подумаю, — хмыкнул Авденаго.

— Я позову стражу, — пригрозила она бессильно.

— Зови, зови. Я им расскажу, что ты мужчин к себе в отсутствие мастера водишь. Тебя за разврат сразу из гильдии пинком под зад!

— Как ты разговариваешь! — закричала девушка, бессильно сжимая кулачки.

Одним прыжком Авденаго преодолел разделяющее их расстояние и схватил ее за запястья.

Она дернулась, закусила губу.

— Пусти! Больно.

— Тебе и должно быть больно, — сообщил Авденаго. — Так, знаешь ли, и было задумано. Я тролль. Где палка, которую я вытащил из гробницы?

— Это не твое! Это собственность города!

Он прижал ее к стене и стиснул пальцы еще крепче.

— Останутся синяки, Деянира. Побереги свои руки, они тебе понадобятся для работы, — предупредил Авденаго.

— Тролль!

— Дура! Где палка?

— Отпусти.

— Скажешь, где палка?

— Отпусти.

Он приложил ее о стену — сильнее, чем намеревался. Девушка стукнулась головой, зубы ее лязгнули — и вдруг она закатила глаза и начала оседать.

Авденаго перепугался: уж не сломал ли он ей шею. Вроде бы, бил несильно. Да и не бил вовсе…

Он поддержал ее, чтобы не грохнулась, и сморщился от боли: рана в груди тотчас дала о себе знать. Отнести Деяниру на руках в спальню (по лестнице на второй этаж) Авденаго, разумеется, не мог. Поэтому он устроился рядом с ней на полу и для начала убедился в том, что девушка все еще дышит.

Он ощупал ее всю — не сломано ли, в самом деле, чего. Хрустело жутко, как вспомнишь — мурашки по коже. Да нет, вроде бы, цела девчонка. Синяки на запястьях, конечно, останутся жуткие, но это не очень-то страшно.

Он зачерпнул медным ковшиком воды и поднес к ее губам.

— Выпей-ка. Дурочка.

Она глотнула, закашлялась и распахнула глаза. Очень злой взгляд, очень.

Авденаго низко наклонился над ней. Так низко, что она ощущала тепло его дыхания.

— Где палка, Деянира?

— Зачем… тебе эта штука? — спросила она, задыхаясь и отталкивая ковшик.

— А зачем ты ее забрала, когда твой дружок ткнул меня ножом? Только хватит рассказов о том, что это «собственность города». Зачем ты взяла мою вещь, Деянира?

— Чтобы стража не задавала вопросов, — ответила наконец Деянира.

— Тебе не нужны вопросы?

— Никто не любит вопросов, — она все еще пыталась уйти от прямого разговора.

— Слушай, красавица, давай так: я отвечу на любой твой вопрос, если ты ответишь на мой.

— Это такая троллиная игра?

— Да, и при том зачастую ужасно, ужасно неприличная. Но тебе об этом лучше не знать, ведь ты девственница.

— В Гоэбихоне это не порок.

— Где та штука, которую я вытащил из гробницы, Деянира?

— Ты расскажешь мне, где теперь Евтихий?

Они долго молчали, рассматривая друг друга. Потом Авденаго осторожно коснулся ее ладоней.

— Ты мне поверишь, если я скажу, что не знаю?

Она покачала головой и горестно проговорила:

— Мне было хорошо с ним. Мы просто разговаривали. Я никогда так с людьми не разговаривала, как с ним, даже с подругами.

— Да не подруги-то, небось, и были, — со знанием дела кивнул Авденаго.

— Подруги как подруги… Но Евтихий… Он совсем другой. А ты убил его.

— Я его не убивал, Деянира. Это он пытался меня прибить. Отдай мне палку, и я попробую отыскать его.

— Где?

— Там, где он сейчас. Я действительно понятия не имею, что это за место. Вряд ли что-то хорошее. Любая вещь, созданная Джуричем Мораном, — это ловушка.

— О чем ты говоришь? — медленно произнесла девушка.

— О палке, которую я вытащил из гробницы. Ее создал Джурич Моран, если ты когда-либо слышала о таком…

С Деянирой творилось что-то странное. Она то краснела, то бледнела. Пару раз она порывалась что-то сказать, но в последнее мгновение, передумав, закусывала губу и отворачивалась. Потом вскочила и выбежала из кухни.