Роман Канушкин - Последний варяг

— Йо-хо! — снова дружно отозвались гридни.

Принцесса только пригубила вина и произнесла:

— Прошу вас, продолжайте.

Танцующие воины с какой-то новой радостью сошлись в круг. Авось слушал их дружный и ритмичный топот, слушал барабанный бой, и всё это перебивал стук его собственного сердца. А к танцующим княжеским гридням присоединялись другие, воинов в центре становилось всё больше. Князь с улыбкой наблюдал за ними. И вдруг Фарлаф закричал:

— О-лег! О-лег!

Князь отрицательно качнул головой, но крик берсерка подхватили Свенельд и другие воины.

— О-лег! О-лег!

Теперь это выкрикивали все танцующие, а затем и все княжеские гридни принялись стучать кулаками по столам, повторяя, как громкое заклинание, имя своего вождя:

— О-лег! О-лег!

Князь слегка смутился, а принцесса Атех рассмеялась и снова бросила взгляд на Авося. Краска выступила на лице принцессы, прежде никогда не ведавшей сомнений, и она тут же отвела глаза.

— О-лег! О-лег! — неслось над свадебным пиром.

— О-лег! О-лег! — гремело со всех сторон.

На лице посланника Велизария появилась надменная брезгливость, однако епископ неожиданно выказал живой интерес к происходящему.

— О-лег! О-лег!

И тогда, к восторгу воинов, их вождь поднялся со своего места. Он извлек из ножен свой меч и лёгкой походкой направился к танцующим.

— Не будь дураком, — шепнул Авосю неизвестно откуда появившийся над ним Карифа.

— А? — отозвался юноша. Его тело словно онемело.

— Она великая принцесса, — хмыкнул купец, — но и просто девушка. Думаешь, почему она сейчас здесь?

Ольга вдруг поймала на себе взгляд принцессы Атех. Робкий, какой-то испуганно-виноватый и… будто вызывающий одновременно. Так бы, наверное, глядели на счастливую соперницу, но… Ольга внимательно посмотрела на принцессу, и та немедленно отвела взор. Девушке показалось, что в последний момент она увидела в глазах принцессы невыразимую печаль. Ольга повернулась к своему брату. Он выглядел совсем несчастным, и купец Карифа что-то сейчас говорил ему.

Как только Олег присоединился к танцующим, бой барабанов и топот сильных мужских ног взметнулись к потолку княжеского терема. Воины одновременно вскинули мечи, расходясь в разные стороны: два удара в пол, поворот, и воины снова сходятся в центре.

Принцесса Атех смотрела на танцующего князя Олега, Авось смотрел на неё, ритм барабанов и топот всё убыстрялся. Авось, как зачарованный, посмотрел на танцующих. Потом он снова бросил быстрый и пристальный взгляд на принцессу.

А ритм танца всё нарастал, в этой пугающей грации танцующих воинов читалось что-то очень древнее и непререкаемое…

— Он не только великий воин, — глядя на Олега, несколько язвительно произнёс посланник Велизарий, — он ещё и великий танцор.

Однако епископ не поддержал язвительного тона.

— Трудно противостоять такой стихии, — шепнул он.

Вот уже и славянские князья присоединились к танцующим варягам. Ольга наблюдала за танцем. Её глаза светились тем же радостным и чуть диким восторгом, что был написан на лицах воинов.

— Теперь отец может показать грекам свою силу, — тихо сказала она Игорю.

Бешеный ритм танца полностью завладел пространством. Теперь щёки принцессы Атех пылали. Авось смотрел в пол. А потом он и принцесса одновременно посмотрели друг на друга… И она вдруг робко улыбнулась ему — так Авосю не улыбалась ещё ни одна женщина. На мгновение у него остановилось сердце…

Принцесса Атех поднялась со своего места и быстро направилась к дверям.

— Болван, так и будешь сидеть, — зашипел Карифа, но Авось и сам уже вскочил на ноги.

Волхв Белогуб почему-то потянулся за своим посохом и поставил его рядом с собой. Любовь и ненависть — очень сильные чувства, и те, кто их испытывают, очень уязвимы. Человек в сером знал это.

Авось вышел следом за принцессой. Та обернулась. Сказала:

— Ты правда любишь меня?

— Принцесса, — горячо проговорил Авось, чувствуя, что у него подкашиваются ноги, — без тебя мне не жить! Я…

Она дотронулась до его губ:

— Молчи.

Быстро взяла его за руку, повернулась и зашагала в ночь.

Волхв Белогуб чуть-чуть повернул в руке свой посох. Барабаны и возгласы танцующих слились в едином звуке. Танец достиг своей кульминации.

Он целовал её. Они, голые, прижавшись друг к другу, стояли в лесу, как это было во сне Авося, и единственными свидетелями их любви были звёзды, сияющие в бездонной высоте ночного неба. А потом стоящие вокруг деревья склонили к земле свои ветви, словно предлагая влюбленным ложе.