Алексей Егоров - Необычный наемник

— Смысл? — Люциус усмехнулся. — Мне просто хочется понять, почему ты им помог. Я никогда не замечал за тобой любви к эльфам. Ты уважал их, ценил их культуру и традиции, как может ценить кавалерист чужого коня. Не более. Да еще Динар Эвелер — он из этих, — мой друг кивнул в сторону.

— Ага, из этих, — я покрутил пальцем у виска. — Он маг, я тоже маг. Вот в этом и ответ, если он тебя так интересует. Просто я не захотел разрушать того, что сотворила магия с этими двумя. Они оказались идеальным бриллиантом, ограненным могуществом магии. Только она могла слить их души в это целое.

— Они подходят друг другу, хотя их жизнь и смерть будут болезненны, — подумав, высказался Люциус.

— Вот не думаю, — проговорил я.

— Поясни.

— Не думаю, что смерть их разлучит. Видишь ли, эльфы Кольца не теряют связи со своим прошлым. Так что Ульвия навсегда останется с ним. Мы с тобой присутствуем при рождении нового народа. Динар первый из них.

Ашан встал, словно мои слова заставили его. О да, они и заставили. Ведь я говорил о том влиянии, который оказал Император на застрявших в своих песках эльфов. А говорить и даже думать о Императоре у нас привыкли стоя, выражая свое почтение. Люди вроде Люциуса так вообще, не могли даже пукнуть, не отойдя от храма Божественного на триста шагов. Просто физически не могли!

Я усмехнулся: я-то мог испортить воздух, даже стоя у алтаря.

— Да, возможно я говорю чушь, но хочется верить. Что наш с тобой грабеж был частью великого плана творения, а не просто сыном жадности. Согласись, верить в это проще для совести. Ведь тебе тоже жаль Дренен.

— Что правда, то правда, — проговорил Ашан.

— А может, мне просто понравился Динар.

Люциус вопросительно уставился на меня. Это был взгляд прокурора, вот почему мой друг редко разевает рот. У него взгляд порой способен проникать в самую душу. Еще не так глубоко, как у старых потрепанных жизнью ораторов, но лет через двадцать мой друг сможет ломать свидетелей одной лишь мыслью своей! То была его магия, чем-то похожая на мою.

— Как мне кажется, — объяснил я, — Динар нашел то, что ищу я сам. Вот я и помог ему. Из зависти… из простой зависти…

— Непонятно, нелогично, но, зная ваше магическое племя, могу сказать, что эти твои слова наиболее верные, — тихо сказал Ашан.

Я только грустно улыбнулся.

— Что ты намерен делать дальше? — спросил мой друг, чуть погодя.

Думаю, что ему просто надоело стоять столбом рядом со мной. Я мог бы и до ночи блуждать в потемках сознания.

— Дальше? Не знаю, хотел уйти на север, там я всегда находил много интересного.

— Есть планы?

— Кое-какие, лишь слухи, но их стоит проверить.

— Где тебя найти, если что?

— Твой вопрос следует перефразировать так: когда мне беспокоиться и записывать тебя в список мертвых.

Ашан кивнул. Хоть он и улыбался, я видел, что он беспокоится. Слишком у меня депрессивное настроение было. Или оно передалось Ашану, или он на самом деле беспокоился за мою судьбу. Вопрос, на который я не хотел бы получить ответа. Странно, для такого сующего нос в чужие дела человека.

Я не стал изводить друга и, попрощавшись с ним, покинул гостиницу чуть ли не бегом.

Мой путь лежал на север в дикие пустоши, где жизнь и смерть существуют в один момент времени. Я хотел как можно быстрее сбежать из города, словно бежал от цивилизации, создавшей меня. Возможно, я просто искал смерти.

От Нина я пешком добрался до очередной рыбацкой деревушки, в которой как раз разгружался торговый кораблик. Такой старенький, что казался дедушкой. Я посчитал это знаком судьбы и напросился в команду. Мага, знающего ветра, с радостью приняли на суденышко.

Среди корзин с вяленой рыбой оказалось мало места для еще одного пассажира, но моряки пожертвовали ради меня прибылью. Я мог обеспечить им быстрое и безопасное плавание в злобных водах морей, омывающих Королевство. Жизнь ценилась дороже золота всегда.

Кораблик шел на север вдоль восточного берега. Я сошел с него, когда мы приблизились к Восточному Огненному поясу. Воздух вибрировал и вырывался из моих рук от близости к источнику огня, этот норовистый жеребец мне всегда нравился больше, чем южные тихоходы.

Моряки остались разгружать свою добычу в каком-то городке, а я пешком пошел дальше на север. С каждым моим шагом местность менялась, словно повинуясь моей воли она приобретала новый оттенок. Оттенок постоянного изменения.

Я шел словно по палитре: глина была раскрашена рукой огненного великана. Иногда мне под ноги попадался пепельный песок, порой его сменяла чернота скал. Редкая растительность украшала недоброжелательность пустошей, но и они вскоре исчезнут. Далеко на севере только пепел и бури становятся попутчиками для искателя приключений.