Ян Сигел - Заклинатель драконов

пугать тебя. Теперь это его дом, а мы — его люди, что значит — он существует для нас…

А ты его видел? — спросила Гэйнор, у которой после ее собственных переживаний поубавилось скептицизма.

Разумеется. Ты тоже увидишь, полагаю, когда он будет к этому готов.

Мне не особенно хочется видеть гоблина, — запротестовала Гэйнор и мрачно добавила: — Я уже достаточно насмотрелась. Более чем достаточно.

Уилл во второй раз обнял ее, и, несмотря на страх, пережитый ею, и дурное нынешнее состояние, она ясно почувствовала исходящую от него силу и напряжение его молодых мускулов.

— Мы должны обо всем рассказать Рэггинбоуну, — сказал Уилл. —Он поймет, что происходит. Во всяком случае, должен понять. Мне не нравится эта история с идолом.

Она вопросительно глянула на него.

— Когда мы приехали сюда, здесь стояла статуя, какая–то древность, невысокая, всего лишь фута два высотой, но… К счастью, она разбилась. Ее использовали, как приемник, как передатчик. Это делал могущественный Дух. Очень старый, очень сильный, очень опасный.

— Какой Дух? — недоверчиво спросила Гэйнор.

— У него было множество имен, — ответил Уилл. — Он был богом, которому поклонялись, но которого поносили, как демона… Того, кого я помню, называли Эзмордис, но лучше это имя не произносить. Демоны имеют привычку приходить, когда их зовут. Рэггинбоун всегда называет его просто «Старый Дух». Он был, скорее всего, очень сильным, слишком сильным, чтобы мы могли с ним сражаться, но из–за того, что сделала Ферн, он ослабел, и Рэггинбоун думает, что он сюда не вернется. Похоже, что Рэггинбоун ошибся.

— Мне все это не нравится, — сказала Гэйнор. — Я никогда не верила ни во что сверхъестественное.

Уилл уныло улыбнулся:

Да и я тоже не верил.

Однажды я была на некоем сеансе, — продолжала Гэйнор. Руки Уилла все еще обнимали ее, и ей было уютно около его жаркой груди. — Все это было полной чепухой: противная старуха выглядела карикатурно и будто бы впала в транс и вещала что–то дурацким голосом. Если бы я была мертва и захотела бы с кем–то пообщаться, уверена, я могла бы сделать это без помощи таких пустых болтунов. Но было во всем этом что–то… нездоровое. Может

быть, так работало подсознание участников сеанса, Как бы то ни было, все было неправильно. Не хочу больше быть замешанной во что–нибудь подобное.

Ты могла бы уехать, — предложил Уилл, успокаивая ее. — По какой–то причине ты стала мишенью, но, если уедешь отсюда, будешь в полной безопасности. В этом я уверен.

Ей не понравилось слово «мишень», но она с жаром ответила:

Разумеется, я не должна уезжать! Главное — я не могу не присутствовать на свадьбе, даже если я от нее не в восторге. Ферн никогда не простила бы мне моего отъезда.

Знаешь, меня удивляет… — Уилл в сомнении замолчал.

— Да?

Слишком много совпадений, будто как раз сейчас все готово взорваться. Тут должна быть какая–то связь…

Со свадьбой Ферн?

— Это звучит странно, но… думаю, да.

Некоторое время они обсуждали все варианты случившегося, но не пришли ни к каким выводам. «Все это не может быть правдой, — говорила себе Гэйнор. — Колдовство, могущественный дух, домашний гоблин, который играет на волынке в шесть часов утра… Конечно, это неправда». Но хотя многое из того, что случилось с ней, могло быть расценено, как сновидения, все–таки странная рука, протянувшаяся из телевизора, была пугающе реальной. И Уилл не поставил это под сомнение, не смеялся над ней. Как он верил ей, так и она верила ему. Во всяком случае, так было легче, спорить не хотелось. Однако даже при том, что разум признавал существование случившегося, сомнения не исчезали.

Если ты все устроил, чтобы подшутить надо мной, — неожиданно задрожавшим голосом сказала Гэйнор, — я… я тебя убью.

Мне это вовсе не нужно, — ответил Уилл и так внимательно и серьезно посмотрел на нее, что стал похож на Ферн. — Ты видела руку. Тебе приснился

идол. Ты слышала волынку. Ты сама обо всем свидетельствуешь. А теперь я иду к тебе в комнату и вытащу оттуда этот проклятый телевизор.

Они пошли наверх.

На них тупо смотрел пустой экран телевизора. Но Гэйнор казалось, что в нем пульсирует некая сила, что это не просто один из домашних приборов, и она удивлялась, что все это вызвано лишь ее воображением.

Почувствовав странную слабость в ногах, она села на кровать, и рука ее тут же наткнулась на пульт управления, хотя она была почти уверена, что оставляла его на краю стола. Кнопка включения коснулась ее пальца.