Марго Ланаган - Рой

Чизара понятия не имела, что такое пси-контроль, но догадаться было несложно.

И тут Великий Вождь допустил ошибку. Он широко раскинул руки и театрально поклонился. Чизара почувствовала, как его воля захлестывает всех присутствующих:

– Наш скромный клуб не слишком-то приспособлен для применения пси-оружия. В основном здесь танцуют.

Но без поддержки воли Келси его смех прозвучал фальшиво.

А Келси стояла, неуверенно глядя на Итана.

– Черт, это все твои трюки. – Джесс смотрела прямо на Нэта, потом перевела взгляд на брата. – Значит, ты говорил правду про всякие сверхспособности. Что означает…

Она глянула на Келси, сделала несколько быстрых шагов назад – и налетела прямо на Анонимуса. Джесс быстро развернулась:

– Черт возьми, да тут еще один!

Секунду Анон стоял с потрясенным видом, потом рубанул рукой в воздухе и ушел поглубже в тень. Чизара перестала ощущать его присутствие.

– Слушайте, вы, мудаки мелкие, у вас что, у всех суперспособности?

Никто не ответил. Судя по всему, Итан рассказал ей о своем Голосе. И, похоже, о Банде тоже.

И вновь Чизаре показалось, что она смотрит на группу Зероев извне, стоя за пределами очерченного верностью и дружбой круга. Манипуляторы. Экспериментаторы. Разрушители.

Если вдуматься, они творили зло.

Сияющее обаяние Нэта полностью испарилось.

– Пошли-ка домой, братец. – Джесс осторожно подошла и взяла Итана за руку. – Пора уносить отсюда ноги. Эти ребята что-то сделали с твоими мозгами.

– Ничего они не делали… – Но Джесс уже тащила его через танцевальную площадку, и Итан не мог сопротивляться ее силе. Дверь за ними захлопнулась.

Чизара посмотрела на приятелей. Келси выглядела потерянной, остальные зерои старались не смотреть друг другу в глаза.

Установившееся молчание нарушил только скрип барного стула и звук открываемой банки с пивом.

– Ребята, почему вы постоянно рассказываете своим семьям про ваши способности? – произнес чей-то голос. Ах да, это же был Анонимус, сидевший у бара.

– Потому, что в конечном итоге так легче, – ответила Клип, осторожно беря банку у него из рук.

Потихоньку все перебрались к бару и устроились на табуретках вокруг стойки. Какое-то время все молчали, и Чизара чувствовала только тихие всплески от телефонов, ищущих сигнал связи, отсекаемый «Фарадеевой клеткой».

– Итан с сестрой как-нибудь между собой разберутся, – наконец сказал Нэт. – Или же она опять улетит в Афганистан, где у нее будут более важные дела.

– Как ты думаешь, она скажет что-нибудь матери? – Келси нервно глянула на дверь клуба. – У них же мать – прокурор, не так ли?

Чизара положила руку ей на плечо:

– Расслабься, Келс. Все в порядке, никакие полицейские сюда не ворвутся.

Нэт кивнул:

– Джесс была права, когда сказала, что Итан еще никогда не занимался такой ответственной работой. Она не станет лишать его подобной возможности.

Чизара почувствовала, как уверенность понемногу заполняет комнату, но сама она ее не испытывала. Невозможно было сказать, что на самом деле сделает Джесс.

К тому же у них были проблемы и посерьезнее секретов Итана: возможный конфликт с Отделом внутренних расследований, чокнутый убийца, идущий по их следу, и новая группа Зероев, потрясающая все на своем пути.

– Ты что, домашнее задание делаешь?

– Угу, оно самое. – Нэт обернулся от экрана своего ноута. Габби стояла в дверях его комнаты в розовой пачке, с выражением глубокого негодования на лице.

– Но сейчас же рождественские каникулы! – возмутилась она. – Все старшеклассники какие-то ненормальные!

– Старость – не радость, – ухмыльнулся Нэт.

Габби продолжала торчать в дверях, не решаясь войти в комнату без его разрешения. Вид у нее был скучающий и беспокойный. Нэт сообразил, что почти не видел ее с тех пор, как Глюк и Монета объявились в городе. На экране его ноута были снимки паники среди толпы в Сиэтле. Он захлопнул ноут и сказал:

– Заходи.

– Тебе уже лучше? – спросила Габби.

– Да, немного. – Семья занималась подготовкой к празднику, а он весь день притворялся, что заболел, чтобы без помех посмотреть, какие мероприятия назначены на канун Рождества и где Глюк с Монетой решат провести свой «медовый месяц». До Рождества оставался всего один день.

Проследить их путь было нетрудно – следы массовой истерии тянулись от Портленда до Кембрии. Случаи всеобщей паники на концертах, в кинотеатрах, даже на каком-то школьном спектакле. Они не только не скрывались, а, скорее, старательно привлекали к себе внимание. Нэт задумался, не соврали ли они об охотящемся за ними убийце.