Кэтрин Куртц - Невеста Дерини

Когда песня наконец стихла, дамы вышли из-за дверей, а Келсон вошел к невесте. Дункан уже благословил супружеское ложе и, учитывая, сколько других благословений уже прозвучало в этот день, все прочее казалось ненужным, хотя женщины все же спели положенный куплет последней песни перед уходом, и голоса их медленно затихли за дверями, которые Келсон неслышно затворил у себя за спи ной.

Аракси восседала среди подушек огромного ложа, задрапированного воздушными шелками и освещенного золотистым магическим шаром, висевшим у нее над головой. В этом свете она казалась озаренной янтарным сиянием. Светлые волосы рассыпались по подушкам и по плечам, укрытым покрывалом тончайшего шелка. Во взоре ее серых глаз, устремленных на Келсона, читалась любовь и доверие, и она протянула к нему руку.

С улыбкой он подошел ближе и взял ее ладонь, поднялся на ступеньку к огромному ложу и присел рядом, в шуршании алого шелка.

— Тебе, разумеется, известно, — заметила она, когда он склонился поцеловать ее пальцы, — что все надеются на то, что в эту ночь будет зачат наш первенец.

И она ласково улыбнулась, встретив его удивленный взгляд; но затем он ответил на ее улыбку и, развернув ее руку ладонью к себе, легонько тронул языком запястье.

Задрожав от радостного предвкушения, она засмеялась с восторгом, — отголосок их давнего детского счастья, — и, потянувшись другой рукой, обняла Келсона за шею, вовлекая его в объятия.

— Да, именно этого от нас и ждут, — хриплым голосом подтвердил он, чувствуя, как нарастает в душе чудесная радость, и кончиками пальцев ласково проводя по ее щеке. — Гвиннед надеется…

— ..что каждый из нас исполнит свой долг! — закончила она за него со смехом, и все другие слова стали не нужны, когда уста их соприкоснулись в опьянении нарастающей страсти, — и Келсон Гвиннедский наконец обрел истинное счастье со своей единственной королевой.