Дмитрий Чвилев - Королевство

Внутренний голос захихикал. — У тебя, случаем, в рюкзаке паяльника не завалялось? Как ты его допрашивать…прости, расспрашивать будешь?

Вздохнув, я почесал затылок. А правда…Ладно, утро вечера мудренее.

Любопытство намекнуло, что надо бы проверить, кто скрывается под сутаной, а здравый смысл согласно поддакнул: надо бы рот заклеить, а то будет орать всю ночь.

Коварно ухмыляясь, я протянул руку к капюшону, подсвечивая себе фонариком. Под ним оказался миловидный юноша, приблизительно моего возраста, с длинными, ниспадающими за плечи волосами. Черты лица были утонченые, женственные. Большие глаза, слегка пухлые губы. Все портил длинный шрам, пересекающий лицо наискось, от виска до подбородка. Повезло, удар был смертельным. И глаз даже не задел. Слишком миловидный, несмотря на шрам. Уж не эльф полукровка ли это?

Перенеся стул с пленником в угол комнаты, мы, для надежности, завернули его в ковер, и, положив получившийся сверток набок, отправились спать.

Пленник злобно уставился на меня, словно намереваясь прожечь дыру взглядом. Большие, красивые глаза. Голубые, с оттенком серого. Только вот взгляд — неправильный.

Хмыкнув, Макс закатил парню неслабую оплеуху, от которой голова Сэнта дернулась аж до плеча, а глаза сменили злобный взор на ненавидящий.

— И что с ним делать теперь?

— Не бей бедного путника. Поаккуратнее с ним. — я смерил пленника оценивающим взглядом. — Он нам живой нужен.

Внутренний голос радостно, словно ребенок, всплеснул руками в предвкушении.

— Сэнт нам не слишком удобно. Позволь называть тебя Сэн, а еще лучше Сен. — я прошелся по комнате взад вперед, сложив руки за спиной. Пленник неотрывно скользил за мной взглядом.

— Видишь ли, в чем дело, дорогой Сен. — глубокомысленная пауза. — Я не сторонник физических пыток. Абсолютно. Фи, как это мерзко и несовременно! — я сморщил лицо в брезгливой гримасе и взмахнул рукой в сторону.

Макс, намеревавшийся было закатить парню очередную плюху, остановился и озадаченно на меня посмотрел.

— А вот пытки моральные, которые испугают человека нравственного, я обожаю. Ты же не банальный неотесанный разбойник, зачем тебя бить? Тут нужен подход хитрее.

Внутренний голос одобрительно поддакнул.

— Макс, как ты считаешь, унизительно ли это для мужчины, если его изнасилуют? — адресовал я свой вопрос другу.

На меня уставились две изумленных пары глаз. Я вздохнул и поморщился:

— Не заставляй меня повторять вопрос!

— Э-э-э…Ну, да. Унизительно. — почесывая голову, с натугой выдавил мой товарищ.

— А как ты считаешь, будет ли унизительно для нашего друга — я похлопал пленника по плечу — если мы его таким способом унизим? Сможет ли он считать себя мужчиной и дальше?

Макс радостно заухмылялся, поняв, к чему я клоню.

— Нет, не сможет! Я бы после такого позора бросился в омут с камнем на шее. Опущенным жить — это и не жизнь вовсе.

— Вот и я так думаю. — я наклонился, приблизив свои глаза к глазам парня, с удовлетворением отмечая зарождающийся там страх.

— Понимаешь, дорогой Сен…Нам вовсе не обязательно опускаться до такого низкого уровня самим. В данном помещении предостаточно подручных средств. Все ограничивается лишь фантазией! — взяв в руки одну из свечей подлиннее, я ухмыльнулся. — А уж она у меня, поверь, очень хорошо развита. — я положил свечу и приподнял табурет, ощупывая пальцами одну из его ножек.

Пленник испуганно замычал и принялся судорожно трясти головой. Макс радостно заржал. Наживка проглочена, рыбка села на крючок.

— Итак, с чего ты желаешь начать? — я по-садистски облизнулся, подмигивая парню. — Может быть, с этого? — взмах рукой в сторону высокого подсвечника. — Или этого? — взяв в руки бутылку с отваром, я оценивающе смерил толщину ее горлышка.

— Ей даже удобнее будет, она еще не пуста! Буль-буль. — продолжил гоготать Макс.

Внутренний голос радостно запищал. Это было куда веселее паяльника.

Приблизив свое лицо к лицу Сена, я сделал вид, что собираюсь его поцеловать. Пленник судорожно забился, извиваясь всем телом и пытаясь отползти от ужасного меня. Однако, будучи привязанным к тяжелому стулу, такой фокус провернуть оказалось довольно сложно.

Еще намного подергавшись и осознав тщетность своих попыток, Сен затих. Его взгляд, такой злобный и прожигающий поначалу, теперь был испуганным и потерянным. Осталось лишь немного дожать — и он расскажет мне все, что я захочу узнать, даже то, как он в детстве воровал плюшки у бабушки.