Елена Звездная - Книга первая. Магическая Практика

Поначалу счастливая ходила до невозможности. У нас в деревне говорили: «Мало хотеть, надо УМ иметь», в том смысле, что в этой жизни все мечты у магов и исполняются, а простому люду кое-как коротать век приходится. Так что, оказавшись в Университете Магии, я перво-наперво подумала: «Небось бабушка за меня молилась». Но это было только первое и весьма ошибочное впечатление, уже вскоре стало ясно — мне и таким, как я, здесь, в суровом мрачном замке, вовсе не рады. Магистр Аттинур привечал тех, кто за обучение платил и пожертвования университету делал, вот им тут были почет и уважение, послабления и помощь.

А нам приходилось выживать.

Именно выживать. Нас, тех, кто не оплачивал обучение самостоятельно, сажали в конце аудиторий, подчеркивая наше положение. Наши работы проверялись более придирчиво. Нам нельзя было пропустить ни одной лекции, получить оценку ниже девяноста баллов из ста, появиться на территории университета после одиннадцати часов, оказаться в общежитии противоположного пола и еще сотни «нельзя», «недопустимо», «жестоко карается». Нас селили практически на чердаке, мотивируя это тем, что проживание в университете дорого, а мы и так на иждивении. Поэтому в моей комнате, которую я поначалу делила с четырьмя соседками, летом днем было невозможно жарко, а зимой ночью вода в стакане замерзала. К сожалению, на этом трудности не заканчивались, скорее только начинались. У трудностей были красивые, магически выправленные лица, спесь, воспитанная поколениями аристократических предков, дорогие шубы и мантии, не чета нашим форменным, потрепанным и поношенным, и непонятное лично мне желание истребить «отребье». Иначе они нас и не называли.

— Э, отребье, тебе не место в столовой!

И ты вынуждена ходить есть раз в день, утром, пораньше, когда эти еще все спят.

— Давайте на отребье потренируемся!

И все приемы боевой магии отрабатывают на тебе.

— Эй, отребье, от тебя воняет!

И ты сидишь у приоткрытого окна, ледяной ветер продувает насквозь, зато господам «не пахнет».

Ничего удивительного, что к третьему курсу в комнате на чердаке осталась я одна — девочки не выдержали и ушли из университета. Жить одной было тоскливо, но зато теперь я могла сделать себе королевское ложе и укрыться сразу пятью одеялами… правда, зимой не спасало и это.

И наверное, я бы тоже давно сдалась и ушла, да не просто ушла, а сбежала бы отсюда, но вся проблема в том, что бежать мне некуда. Мать сгорела в лихорадке, так и не оправившись от родов, отец сгинул в лесах без вести, бабушка умерла, а в горе проснувшийся мой дар не оставил от нашей избушки камня на камне. Поэтому все, что у меня имелось, — вот эта комнатушка с кривыми стенами и скошенным потолком. И мне частенько приходилось напоминать себе об этом, когда, сжавшись на подоконнике, я захлебывалась рыданиями от очередной несправедливости.

И вот то, что нас именно сегодня, в полнолуние, отправили на тракт выполнять практическую часть зачета, тоже было несправедливо. Основная часть нашей группы — двенадцать леди и двадцать лордов — прошла это испытание неделей ранее, при них был преподаватель по Призрачным явлениям, а также в качестве сопровождения наличествовали двое аспирантов из боевых магов. И это в обычную ночь. Сегодня же полнолуние, а значит, Призрачный ямщик намного сильнее, чем всегда. А нас против него всего трое — я, Тихомир и Славен. Парни, как и я, деревенские, их в университет тоже притащил магистр Воронир, с трудом выбив из ректора стипендию. Правда, у меня она была повышенная, вследствие успехов в учебе, соответственно, с меня и спрос был больше. А потому руководство нашей группой самоубийц на меня же и возложили.

— Мы используем заклинание стазиса Остенто, — тихо начала я.

Славен пил чай, убито глядя в свою кружку, широкие крестьянские ладони парня дрожали. Уйти ему из университета тоже было некуда и не к кому — родители утонули в прошлом году, когда полдеревни снесло вышедшей из берегов рекой. Тихомир, как и я, был заучкой, привыкшим слушать внимательно, не отвлекаясь на всякие мелочи, такие, к примеру, как слова хозяина таверны, зашедшего с улицы: «Ох, чую сегодня лютовать будет, на улице уж вода в колодце стынет». Подавальщицы тут же сноровисто дров в камин подбросили, посетители кто к окнам придвинулся, а кто и привстал, подходя поближе, — всем было интересно. Особенно интерес их подогревали наши ученические мантии… Мы как только вошли, так нам сразу и рассказали, что в прошлом году, аккурат в полнолуние, здесь двое студентов сгинули… Потом всей таверной предлагали отсидеться внутри и не рисковать понапрасну, мол, за столько лет призрак уже силу набрал, сплошное безумие супротив него идти. Но у нас не было выбора. Просто не было. Кто не сдаст этот зачет — вылетит из университета.