Сухов Евгеньевич - Техномаг

— Согласно сведениям, предоставленным в наше распоряжение Варениусом, бес и Молчун в этой комнате. Дэвол опасается, как бы его не кинули темные, и не расстается с Молчуном ни на минуту. Дверь изнутри закрыта на засов. Сейчас я ее открою. Будьте готовы, Сережа! Берите на себя беса, я разделаюсь с его напарником! — все также шепотом проинструктировал меня маг.

Он положил руки на дверь и сосредоточился. Мне было интересно наблюдать со стороны за работой настоящего профессионала. Гавриил был весь в напряжении. Капельки пота выступили на его лице, руки дрожали, на могучей шее вздулись вены. Наконец за дверью что-то упало. Маг рванул ручку на себя, дверь распахнулась, шарик над его головой засветился ровным ярким светом.

Мы ворвались в комнату одновременно. Вдруг яркая вспышка осветила помещение. Краем глаза я увидел, как в грудь напарника ударила ослепительно яркая огненная стрела. Медленно, как во сне, правая рука с куском плеча отделилась от его могучего тела и стала падать на пол. Маг еще не успел почувствовать боль и недоуменно смотрел на потерянную конечность, не веря глазам. Напротив, у окна стоял Молчун. Я впервые увидел на его лице радостную улыбку. На меня он не обратил никакого внимания. А зря!

— Действуй, Витек, убей гада! Беса не трогай, сам с ним разберусь! — я бросился к постели, на которой громко храпел Дэвол.

Тело верного слуги беса, будто коконом окутало сияние и начало сжиматься. Молчун открыл рот в безумном крике, но ни единого звука не вырвалось из-за искрящихся оков. Он пытался освободиться от опутавших его страшных объятий силового поля, задергался как муха в паучьих тенетах. Однако все его старания были безрезультатны. С таким же успехом он мог бы попытаться руками остановить кузнечный гидравлический пресс. Молчун уже не дергался — путы, сжимающие его, не позволяли этого сделать. Он продолжал кричать от боли и страха, но криков его, по-прежнему, никто не мог услышать.

Я задержался на полпути к ненавистному бесу и зачарованно смотрел на процесс экзекуции. Было очень противно, но мысль остановить ученика, как-то, не приходила в голову. Предатель заслужил это наказание.

Внезапно силовое поле, резко увеличилось в объеме. Тело Молчуна взорвалось, будто у него в желудке находился килограмм тротила. Кровь, куски мяса и осколки костей брызнули во все стороны и ударили в стенки кокона. Затем также быстро поле уменьшилось в объеме, в воздухе раздался легкий хлопок, и кокон вместе со своим страшным содержимым пропал без следа.

— Витек, что ты с ним сделал?

— Всего лишь, телепортировал, учитель.

— А до того как телепортировать, что ты сотворил?

— Сначала нейтрализовал в ограниченном объеме, затем этот объем просто увеличил без доступа воздуха, — доложил ученик, гордый тем, что сумел удивить учителя.

Получается — никакой гранаты не было. Молчуна разорвало его собственное внутреннее давление.

— Ты где прочитал про вакуумную бомбу, ученик?

— Сам придумал! — с еще большей гордостью объявил Витек.

— С такой фантазией у тебя есть шанс через пару годков стать личным палачом Его Императорского Величества.

Я еще раз посмотрел туда, где недавно стоял Молчун. Если бы Великий узнал, как погиб его бывший любимый ученик, он бы, наверняка, получил, как говаривали в недалекие времена, глубокое моральное удовлетворение.

— Витек, что с Гавриилом?

— Я остановил кровь и ввел обезболивающее и успокаивающее. Сейчас он спит. Его жизни ничего не угрожает. Мне удалось включить регенеративные процессы в его организме. За пару месяцев рука отрастет и будет лучше старой.

— Молодец, ты прям настоящий универсал: и на тот свет грамотно отправить, и вылечить — на все руки от скуки! Так держать!

У меня отлегло от сердца. За время нашего знакомства я привязался к магу. Было бы очень больно потерять человека, который если и не стал пока моим другом, вполне мог им стать.

Я попросил ученика дать побольше света. Шарик, который зажег Гавриил, уже еле мерцал и практически ничего не освещал.

Комната ярко озарилась. Теперь стало хорошо видно моего бывшего работодателя. Бес проснулся и уже сидел на кровати, с ужасом глядя на меня. Думаю, если бы здесь появился сам Великий Канцлер, его испуг был намного меньше.

— Привет, рогатенький, давненько не встречались! — в моем голосе звучала искренняя, неподдельная радость.

Я придвинул ногой кресло, чтобы было удобно сидеть и разговаривать со старым приятелем.