Валерий Иващенко - Принцесса гоблинов

Чертовски хотелось надеяться, что не очень далеко.

Интересно, чего же хочется больше — есть или пить? Или всё же, спать? Женька поморщилась от надоедливо лезущих в ухо голосов. Обнять родную подушку, и ещё раз вспомнить тот чудесный и всё же какой-то пугающе реалистический сон.

Обнять подушку не вышло — всё тело протестующе взвыло от боли так, что едва не взвыла от неожиданности сама его обладательница. Ох и ощущеньице! Словно хорошенько проехались асфальтовым каточком, а потом сердобольные мохнорылые дяденьки из сна для пущей уверенности ещё и пропустили через мясорубку. Даже похлеще, чем после запредельных нагрузочек, когда потом сдуру перемёрзнешь, и лимфатические узлы наутро захлёбываются в попытках выкачать из организма такое бешеное количество молочной кислоты.

Всё-таки, Женька разодрала один так и слипающийся глаз. Ага, пол-восьмого, мать как раз уходит на работу… да, один из голосов определённо её. А другой смутно знакомый, молодой. Соседка, наверное — опять, небось на ширку не хватает — пришла полсотни до вечера перехватить, а уж ночью она своё на спине отработает, дурёха.

— Тётушка Наташа, да не беспокойтесь вы, с Джейн всё в порядке… — голоса на миг прервались, а потом дверь отворилась, и в комнату тихо вошла мама с озабоченным лицом, а следом за ней… что?!!

Принцесса в откровенно великоватой ей Вовкиной рубашке, завязанной на талии узлом, и Вовкиных же драных джинсах, болтающихся на ней как ворованое пальто на беспризорнике.

Значит, про сон сказать как не про сон — а про не сон, как про сон? Офигеть…

Отчего-то, последнее слово болталось единственным в пустой и тёмной как пыльный чулан, Женькиной голове. Стукалось с лёгким звоном и бумкалось там бесцельно — она даже едва не пропустила вопрос матери. Дескать, когда её единственная дочь появляется дома далеко за полночь, в одном белье пусть и экстра-класса, да ещё и висящая без чувств на плече у какой-то не менее эпатажно одетой Принцессы — это уже немного напрягает.

— Ой, ма, не ворчи — мы с Принцессой были в гостях, всё путём. А потом наехали с улицы какие-то чмо, едва отмахались, — и затем, упреждая уже почти сорвавшийся с сердито поджатых губ матери вопрос, добавила. — А вот её братца те хмыри утащили — и Вовка погнался за ними.

Похоже, что от таких слов у мамы вопросов в голове только прибавилось — однако Наталья Сергеевна недаром считалась женщиной не то чтобы сверх допустимого умной, но вот мудрой, это точно. Потому что, вздохнув с извечной нашей терпеливостью, она поинтересовалась:

— Надеюсь, он там никого слишком сильно не убъёт… Но почему это я не должна идти на работу? — хотела бы Женька хотя бы отчасти быть уверенной в первом, ох как хотела бы…

За спиной матери Принцесса молча потёрла кончиками пальцев одной руки, что означало деньги, а потом зачем-то замахала руками в воздухе, став одномоментно жутко похожей на голландский ветряк. Ах, много, это значит много…

— А потому, ма — ты на самом деле идёшь сейчас в магазин и на базар. Я, между прочим, жрать хочу — и моя подруга тоже. И пусть твой паскуда-начальник ищет другую жертву для своих подлянок. Подробности потом, — разговор этот так измотал Женьку, что она откинулась обратно на диван, так и не решившись обнять подушку.

Маменька призадумалась, и ход рассуждений явственно виднелся на её лице. Но вот за что Женька всегда помимо всего прочего уважала и любила её — никогда она не спешила раскрывать рот и вываливать на окружающих дурацкие вопросы или, упаси боже, раздражение. Ну да, хорошему врачу терпения не занимать.

— Ну ладно, допустим, — мать приподняла одеяло и глянула на безвольно растёкшееся под ним Женькино тело. — Грязная как чушка, однако ни единого синяка или царапины. Когда ты на последнем фестивале ролевиков на пару с Леной отметелила банду пьяных гопников, то приехала домой вся пятнистая, как леопарда…

Принцесса за её спиной сделала извиняющеся-виноватую мордашку… дескать, накладка с лечением вышла. А потом весьма убедительными жестами изобразила — нагнетай обстановку, не давай маменьке задуматься.

— Ма, я жрать хочу — и вовсе не макароны. Если я сказала, что уродоваться тебе нужды больше нет, чеши за хавчиком, — Женька набралась нахальства и добавила. — Сегодня твоя очередь, кстати.

Судя по выражению лица, маменька вовсе не была в том уверена. Обернувшись, она покосилась на невозмутимо разглядывающую люстру Принцессу, и вздохнула.