Лара Эдриан - Полночные узы

Каждое ее нежное покусывание выражало явный голод, природу которого она сама, по-видимому, не понимала. Неужели она прокусит его кожу и попробует его кровь?

Господи, подумать только, что она может…

Данте поразило то, как сильно ему хотелось, чтобы ее маленькие человеческие зубки впились в его плоть. Он зарычал, когда Тесс отпустила член и легонько прикусила его живот. Желание дать ей свою кровь едва не одержало верх над здравым смыслом, внушавшим беречь Тесс от кровной связи, которая соединит их до конца жизни.

— Нет, — с хриплым шипением сквозь клыки выдохнул Данте.

Дрожащими руками он обхватил Тесс, приподнял ее ягодицы, снял шелковые трусики и придвинул женщину себе. Головка члена поблескивала от ласк Тесс и его собственного возбуждения, граничащего с болью. Данте не мог быть деликатным и вошел в нее резко и глубоко.

Тесс шумно выдохнула и выгнулась у него в руках, пальцы впились ему в плечи, а он, не останавливаясь, двигался, ощущая приближение оргазма. Данте чувствовал, что Тесс тоже готова кончить, она плотно сжимала его член своим горячим лоном.

— О господи, Данте…

И в следующее мгновение она, стиснув его руками и ногами, откинулась назад в сладких содроганиях. Данте тут же кончил сам. Волны жара накатывали одна за другой, а он продолжал двигаться, словно желая продлить оргазм.

Наконец Данте открыл глаза и увидел свое отражение в зеркале над раковиной — в янтарном пламени глаз узкие щелки зрачков, резко очерченные скулы, удлинившиеся клыки, поблескивающие при каждом тяжелом выдохе. Вот его истинное лицо.

— Это было… что-то невероятное, — пробормотала Тесс, целуя его влажную грудь.

Данте прижал ее к себе, не вынимая члена. Он снова бросил взгляд в зеркало — требовалось еще несколько минут, чтобы обрести человеческий облик, и тогда он сможет предстать перед Тесс, не вызывая у нее ужаса.

Он не хотел пугать ее. Господи, если бы она увидела его сейчас, если бы узнала, как он повел себя в ту первую ночь, чем отплатил за ее сострадание, она возненавидела бы его. И была бы права.

Ему хотелось сесть с ней рядом и рассказать то, что она с его помощью забыла. А потом начать все с чистого листа, если получится.

Данте представлял, в какую бурю выльется этот разговор, и не хотел заводить его сейчас, пока его вновь оживающий член все еще находился в ней.

Прерывая размышления Данте, в дверях раздалось рычание. Тихое, но злобное.

Тесс отстранилась от него и повернула голову.

— Гарвард! Что это с тобой? — смущенно засмеялась она, очарование момента было нарушено. — Хм, кажется, мы оскорбили чувства твоей собаки.

Тесс высвободилась из рук Данте и, сняв с крючка у двери махровый халат, набросила его на себя, затем нагнулась и взяла терьера на руки. Он тут же бросился жадно лизать ей лицо. Сквозь пряди еще влажных волос Данте наблюдал за ними, радуясь, что к нему возвращается привычный облик.

— Гарвард быстро пошел на поправку. — Данте догадывался, что такое чудесное выздоровление произошло не только благодаря действию лекарств.

— Он настоящий борец, — ответила Тесс. — Думаю, скоро Гарвард будет совершенно здоров.

Напрасно Данте боялся, что она заметит изменения в его внешности, казалось, Тесс старалась не смотреть на него, словно ей тоже было что скрывать.

— Удивительно, как быстро Гарвард преобразился, я бы назвал это чудом. — Данте внимательно наблюдал, как Тесс отреагирует на его слова. — Как и чем ты его лечила, Тесс?

Это был простой вопрос, и она могла привести любое объяснение, но, вместо ответа, Тесс застыла в дверях ванной, и Данте почувствовал, как ее мгновенно охватила паника.

— Тесс, разве так сложно ответить? — настаивал Данте.

— Нет, — поспешно выпалила Тесс и метнула в него затравленный взгляд. — Мне нужно… я должна…

Не выпуская собаку из рук, Тесс закрыла ладонью рот и, не сказав больше ни слова, вылетела из ванной.

Тесс вбежала в гостиную, опустила Гарварда на диван, а сама принялась ходить по комнате, чувствуя себя пойманной в ловушку. Господи, она действительно собиралась признаться Данте, что сделала, чтобы спасти собаку от смерти. Ей хотелось рассказать ему об уникальных способностях, ставших ее проклятием, открыть ему все, но она боялась.

— Тесс? — Данте пришел следом за ней в гостиную, обмотав вокруг бедер полотенце. — Что случилось?

— Ничего. — Тесс помотала головой и с трудом выдавила улыбку. — Правда ничего. Ты хочешь чего-нибудь? Если ты голоден, у меня есть курица. Я могу…