Лара Эдриан - Полночные узы

Он хотел этого до умопомрачения.

Кровь кипела, член напрягся, хотя это было только начало.

Данте надеялся, что это начало.

Повинуясь порыву, он увлек Тесс к дивану и опрокинул на подушки.

Тесс лежала и смотрела на него, ее глаза напоминали густую синеву неба перед грозой. От поцелуя ее губы сделались влажными, чуть припухшими. Щеки покраснели от возбуждения. Грудь вздымалась, сквозь тонкую ткань топа виднелись набухшие соски. Тесс была невероятно прекрасна в своей страсти. Данте никогда не видел ничего более изысканного.

— Ты моя, Тесс, — выдохнул Данте, покрывая поцелуями ее лицо, шею, замирая на пульсирующей жилке.

Он тихо зарычал, уловив сладкий запах ее возбуждения. Разрывая десны, начали увеличиваться клыки.

— Ты моя, ты знаешь об этом?

Ее голос прозвучал очень тихо, лишь легкий шелест дыхания, но Данте явственно расслышал единственное слово, которое обожгло его.

Тесс сказала «да».

Господи, что она говорит?!

Что она делает? Как она может позволять ему целовать себя, валить на диван?

Какое безрассудство, она сама на себя не похожа! В конце концов, это может оказаться опасным.

Тесс всегда так трудно было соблазнить, особенно если учесть ее недоверие к мужчинам вообще. Но Данте каким-то невероятным образом развеял все ее страхи и разрушил все преграды. Она ощущала какую-то странную и глубокую связь с ним, настолько глубокую, что невольно подумала о судьбе и предопределенности. Обычно такие мысли не приходили ей в голову. Но сейчас, несмотря на смятение, Тесс чувствовала, что все происходящее — правильно.

Ей было слишком хорошо, чтобы сомневаться. Только не сейчас, когда Данте целует и ласкает ее тело, словно пробуждая ее от долгой спячки.

Тесс не сопротивлялась, когда он осторожно снял с нее кардиган и приподнял топ. Шумно выдохнув, Данте опустился вниз и поцеловал ее обнаженный живот, затем, покусывая, добрался до края атласного бюстгальтера и расстегнул его, оголяя грудь.

— Боже, ты такая сладкая.

Его голос был низкий и хриплый, горячее дыхание обжигало кожу. Ее соски ныли, требуя ласки. Словно прочитав мысли Тесс, Данте кончиком языка обвел набухший, как весенняя почка, сосок и жадно втянул его в рот, не переставая гладить другую грудь.

Тесс почувствовала его руку на поясе джинсов. Данте расстегнул молнию и потянул джинсы вниз, оголяя бедра. Выпустив сосок, он приподнял голову и окинул взглядом полуобнаженное тело Тесс.

— Изысканно, — повторил он сказанное в музее слово, с которого началось их знакомство.

Данте нежно провел ладонью по ее шее, затем дальше вниз по телу. Тесс выгнулась, словно он потянул за невидимую ниточку. Рука Данте скользнула под резинку трусиков, двигаясь к влажной щели. В мучительном сладострастии Тесс закрыла глаза, когда его палец пробирался между складочек.

— Как шелковый кокон. Влажный, горячий шелковый кокон, — выдохнул Данте.

Кончик его пальца проник внутрь, но Тесс хотела большего. Приподняв бедра, она тихо застонала, когда Данте, дразня, вытащил влажный палец и погладил им клитор.

— Чего ты хочешь, Тесс? — хрипло спросил Данте.

Откликаясь на прикосновения, Тесс подалась к нему. Данте наклонил голову и, поцеловав ее живот, стянул джинсы и бросил их на пол. За джинсами последовали трусики. Кончиком языка Данте пощекотал пупок, прокладывая дорожку из поцелуев вниз, к лону Тесс.

— Хочешь, чтобы я поцеловал тебя здесь? — спросил Данте, раздвигая ее ноги. Его черноволосая голова опустилась к внутренней стороне бедра, где кожа была нежной, гладкой и очень чувствительной.

— Пожалуйста, — выдохнула Тесс, выгибаясь, подставляя тело его ласкам.

— Думаю, хочешь… — Он сполз на пол и устроился у нее между ног.

У Тесс перехватило дыхание, когда его губы коснулись клитора. Данте целовал и ласкал его языком, сводя Тесс с ума. Она даже не подозревала, что ее страсть может достичь такого накала. Был только один способ погасить этот огонь.

— Пожалуйста… — прерывисто и глухо взмолилась Тесс. — Данте, пожалуйста…

— Тесс, ты хочешь, чтобы я вошел в тебя? Я тоже очень этого хочу. Двигаться в тебе и ощущать твою влажную, горячую плоть.

О боже, она готова была кончить, лишь представив его член внутри себя.

— Да, — с трудом смогла произнести Тесс. — Да. Я хочу этого.

Данте встал и снял рубашку. Тесс открыла глаза, наблюдая, как в тусклом свете кабинета играют его мускулы. У Данте была фигура античного бога. Его грудь покрывали удивительные татуировки, которые спускались по животу за пояс брюк.