Ольга Денисова - БЕРЕНДЕЙ

Они попрощались, и Семен побежал к джипу. Но по дороге обернулся:

- А Черныш-то мой, доктор сказал, будет жить. Ребра ему медведь поломал и лапу переднюю. Хромой останется. Но жить-то будет!

Берендей улыбнулся, как мог: грустная получилась улыбка. Он вернулся домой с тяжелым сердцем, опустошенный и усталый. Снова захотелось забиться под одеяло и лежать с открытыми глазами. Неужели так теперь будет каждый вечер? Едва смеркается, на него наваливается какая-то тяжесть. Вчера - понятно. Но сегодня? Он полдня провел с Юлькой, он увел ее из лап Заклятого, они ели шашлыки и пили красное вино. И она сказала… Как это она сказала? Он даже пожалел, что не привез ее домой, а потащил в кафе. Она сказала: «Как жаль, что мы здесь не одни». И он ответил, что девятого они будут одни. Но это воспоминание теперь почему-то не взволновало его, хотя всю дорогу он думал только об этом.

Берендей скинул ватник, сапоги и заглянул в зеркало над умывальником. Вид его не обрадовал, к тому же свитер был безнадежно испорчен. Даже если хорошо выстирать, все равно останется пятно.

Берендей затопил печку и сел у огня, не закрывая дверцу. Оставаясь в доме один, он всегда скучал об отце. За два года боль притупилась, осталась только тоска. Берендей еще никак не мог примириться со словом «никогда». И чем больше времени проходило, тем сильней давило это «никогда». «Никогда» - это ни через два года, ни через пять, ни через десять. Если расстаешься с живым человеком, каждый день приближает тебя к новой встрече. А «никогда» означает, что каждый день лишь отдаляет друг от друга.

Берендей до мелочей помнил их последний день. Он незадолго до этого вернулся из армии: всего два месяца прожил дома. Отец выправил все документы на дом, оформил сына на работу вместо себя и даже раздобыл свидетельство о своей собственной смерти. Отец никогда не рассказывал, как ему удается утрясать вопросы с властью. Он говорил: повзрослеешь - научишься. Порядки меняются, способы меняются. Если надо будет - сам все решишь, никакой науки тут не требуется.

В тот вечер отец вернулся рано, посадил Берендея напротив себя и сказал:

- Я завтра ухожу. Насовсем.

Берендей не сразу понял - наверное, не хотел понимать.

- Теперь ты - Берендей, а не медвежонок. Мне пора, Егорка, я прожил большую жизнь, хорошую жизнь. Мне не о чем жалеть.

Берендей молчал, закусив губу.

- И губы не кусай, ты же мужчина. И не смей по мне плакать. Я ухожу счастливым. И тебя тоже оставляю счастливым. Это самое главное - научиться быть счастливым и научить этому своего сына. Конечно, вместе нам было веселей. Только и всего. Я вырастил тебя, научил быть самостоятельным. Нет такой ситуации, в которой ты не сможешь без меня обойтись. Запомни это. Ты два года прожил без меня, и что? Хоть раз пришло тебе в голову: «Вот если бы рядом был отец»?

Берендей покачал головой. Он боялся что-нибудь сказать, пытаясь проглотить тяжелый ком в горле. Отец заметил это и легонько стукнул кулаком по столу:

- Сказал - не смей. Как я тебя учил? Зубы стисни, кулаки сожми и вдохни поглубже. Ну?

В ту последнюю ночь с отцом они проговорили до рассвета. А утром отец обнял его на прощание и ушел. Берендей стиснул зубы, сжал кулаки и глубоко вдохнул. Слезы ушли, а боль осталась. До сих пор.

Он смотрел на огонь и начинал цепенеть. Как вчера. Он видел язычки пламени, потихоньку облизывавшие дрова, и одновременно находился в зимнем лесу. И снова хотел есть. Только сегодня на том месте, где произошла охота, уже не осталось еды: ее увезли ребята в камуфляже и с автоматами. А есть хотелось сильно. Берендей думал завернуть в поселок, но, подумав, решил не рисковать. Он не ел со вчерашней ночи. Для хищника - ничто, но для оборотня - очень большой срок. Поселок манил огнями, за каждым освещенным окном была пища. Может быть, сейчас по пустынной улице бредет одинокий прохожий?

Берендей свернул к поселку и пошел вдоль дороги. К кольцу подъехал автобус, но из него никто не вышел. И никто на остановке его не ждал, просто водителю было негде больше развернуться. Водитель, конечно, был один, но напасть на автобус представлялось сомнительной затеей.

Он проводил его голодными глазами, как вдруг увидел машину, медленно ползущую к кольцу. А вот это интересно! Однажды ему удалось достать из машины человечка. Наверное, можно попробовать еще разок. Только не здесь.

Водитель машины включил поворотник. Ба! Да он сейчас свернет в лес! Вот это удача! Надо немного обогнать его. Может быть, проголосовать, чтобы он остановился? А потом… Да. Надо немедленно его обогнать.