Павел Иконников - Рикимару

— Похитил, — я не стал тянуть кота за хвост и согласно кивнул, — вот только убивать он меня не стал, да и не хотел никогда.

Шамма еще раз внимательно взглянул на меня и после короткой битвы взглядов сдался.

— Садитесь, — он ткнул пальцем на заваленный каким-то бумагами, черный кожаный диванчик, — уберите все да садитесь.

Маззи послушно, как экскаватор, сгреб одной рукой все на пол и беззаботно уселся, мило улыбаясь.

— Хорош дружок, — только и цыкнул языком тридижжжин, — Ты я полагаю и есть прославленный Маззи?

— Угу, — Гошка от такого внимания покраснел и сел ровнее, — Георгием меня звать. Джорж по вашему.

— Нет спасибо, нам одного Джоржа хватило, — достопочтенный скинул пиджак и уселся за стол, в большое, крутящееся кресло, — Ну рассказывай Игорь. Как начинающий каратель строгался с отступником.

— Не строгался, а снюхался, — я виновато улыбнулся Шамме и добавил, — и вовсе я не каратель. А немножко другой персонаж. Держи почтенный.

Я кинул небольшую флешку в сторону Шаммы и тот быстрым движением её поймал. Я еще раз виновато улыбнулся и спросил.

— Пользоваться умеешь? Или показать?

— Да получше некоторых, — хмыкнул Шамма, и запустил ноутбук стоящий на столе, — чай отец пятнадцатилетней дочке как никак.

— А я думал ей лет семнадцать, — решил поучаствовать в разговоре Маззи, — красивая она у Вас.

— Ты поосторожнее думай, плечистый, — внимательный взгляд Шаммы заставил Гошку перестать улыбаться, — Вот тебе задачка. Дочка у меня одна, а я каратель-вдовец так что решение сам додумай, любитель дум.

Маззи молча закивал, а из ноутбука раздались звуки первой видеозаписи.

— Никогда не перестану удивляться человеческим амбициям и глупости, — из маленьких динамиков раздался голос Кристины, — имея больше чем остальные, человек все еще желает обладать еще более большим…

Когда тридижжжин досмотрел последний видеофайл, за окном уже начало смеркаться, а Маззи так и вовсе задремал.

— Ну дела, — почтенный Шамма поднялся из-за кресла и достал с книжной полки бутыль со стаканом, — будешь?

— Нет спасибо, — я тоже встал с дивана встряхивая затекшими ногами, — я уже это принял и смирился.

— Еще бы ты не принял. Ты же сказочник — каратель замахнул грамм пятьдесят, занюхал переплетом толстой книжки и потряс ей в мою сторону, — Вон как, Гомер. Тебя же теперь хлебом не корми дай только заварушку пожарче да интригу позатейливее.

— Ты пойдешь с нами? — я взглянул прямо в глаза Шамме и добавил используя только что услышанный термин, — или не будешь влезать в заварушку?

— Воистину сказочник, — слабо улыбнулся почтенный каратель, — Вы с Руфусом все правильно рассчитали, если бы это не касалось моих боевых братьев, я тут же свел бы тебя к десятиликому, а так…

Выпив еще одну стопку, Шамма вновь завалился в кресло.

— Жалко, Калипсо сиротинушкой оставлять, только.

— Не оставишь, — я попытался приободрить тридижжина, — Теперь на нашей стороне семеликий, на нашей стороне ты, на нашей стороне правда в конце концов. Теперь, если предоставить Касиуса на суд дожей, у нас есть реальный шанс прижать Равану.

— Ага, — хохотнул Шамма, — вот только десятиликий по обыкновению на шаг впереди. Касиус умер, так и не придя в сознание. Не смотря на то что его Драг Улан врачевал. Проклятый кровопийца.

— Ну что, плечистый, посмотрим на что ты способен?

Вот что-что, а я точно не мог себе представить, что этот новый год буду проводить на западном побережье Калифорнии в обществе тридижжина и Гошки. Ни один развлекательный центр не мог предложить мне такого «Незабываемого нового года». И если говорить на чистоту — то я испытывал от этого немалое наслаждение.

Подняв в шесть утра, и не слушая озлобленно огрызавшегося Маззи о том, что сегодня тридцать первое, Шамма погрузил нас в машину и отвез на дикий пляж западного побережья.

Океан был неспокоен. С водных просторов нещадно лупил ветер бросая соленые брызги вперемешку с песком в нам в лица. Укутавшись в клетчатый плед мы с Гошей стояли рядом с единственным во всей округе крупным деревом, похожим на иву, которое не особо, но все же давало некоторую защиту.

— Давай, бабуин, — почтенный каратель, вышел на продуваемый всеми ветрами пляж и закричал перекрывая стихию, — Покажи хваленую русскую богатырскую силочку.

— Силушку, — поправил я Шамму, не особо заботясь о том, чтобы тридижжин меня услышал, — это он тебе Маззи.