Андрей Денисенко - Ненавижу колдунов!

Человек в длинном черном плаще с капюшоном шевельнулся. Тень от капюшона полностью скрывала лицо, но я готов был поклясться, что он усмехнулся.

– Ты и вправду желаешь знать, кто я? Или достаточно будет сказать, зачем я пришел?

Капитан поперхнулся ответом. Человек расцепил руки. Скрытый прежде широкими рукавами талисман на тонкой золотой цепочке качнулся, по золоту пробежали молнии.

– Можешь обращаться ко мне «Прорицатель», воин. Ибо во многом это правда. Я вижу желания богов, светлых и темных, и мне ведомы их обращенные к людям мысли. Поэтому я здесь.

Стражники попятились. На лицах их читалось одно: никакого желания связываться с колдуном они не испытывали.

– Мы простые воины, и слова мудрецов нам неведомы. Наше дело добрая сталь и воля наместника, – хрипло пробормотал капитан.

На этот раз из-под капюшона прозвучал явственный смешок.

– Ты прав, воин. Тот, кто выполняет чужие глупые прихоти, никогда не станет мудрецом. Впрочем, я поясню, почему я здесь. Вы задумали убить этого человека, – рука с талисманом указала на меня, и я почувствовал, что по спине пробежали мурашки. – Боги, и светлые, и темные, не желают его смерти. Я знаю.

– Этот человек преступник, уважаемый… прохожий. – Явно чувствуя себя не в своей тарелке, капитан кашлянул. Его солдаты предпочли предоставить право решения командиру. – Он чинил беспорядки и блуд и убил несколько человек. Мы, слуги наместника, всего лишь вершим правосудие.

– Убийство – не всегда вред. И смерть – это не всегда плохо. Поверь, я знаю. Кто его обвиняет?

Словно холодный ветер прошелся по двору от негромких слов. Талисман в руках незнакомца засиял сильнее, воздух вокруг еле слышно потрескивал от разрядов Силы. А только мне все было до чертиков. Человеку, который минуту назад был готов умереть, почему-то становится плевать на магию, колдунов и богов, темных и светлых, вместе взятых. Устало вздохнув, я сел прямо на землю и положил рядом меч. Что мне оставалось делать? Обмотанная полосками кожи рукоять набухла от крови. Пальцы постепенно немели. Это плохо. Скоро я не смогу удержать меч. Я попытался согреть руки дыханием, без всякого интереса продолжая наблюдать за происходящим. Пытаться бежать не имело смысла. Меня, ослабевшего, еле волочащего ноги, догонят в два счета. Значит, надо просто ждать, чем все закончится, и копить силы для последней схватки.

Капитан нехотя махнул двум стражникам, и те, радуясь, что для колдуна нашелся ответчик, сноровисто приволокли от забора упирающегося трактирщика. Разом утратив спесь, тот мелко стучал зубами и всхлипывал. Некоторое время человек в плаще неподвижно рассматривал его. Талисман на золотой цепочке то вспыхивал ярче, то медленно гас, рассыпая вереницу призрачных искр.

– Ты обвинитель? Говори.

– Милорд… Видите ли… он деньги должен, харчился у меня. И за ночлег… А девчонку-служку наверняка отлюбить хотел… точно, не без этого. Ее все хотят… Может даже, и было у них что… И приятели его… ну, вроде как приятели, такие же голодранцы, безобразие устроили, посетителей распугали… – от страха и волнения у трактирщика заплетался язык.

Незнакомец жестом остановил его.

– Это все?

– Так разве мало, милорд? Деньги же задолжал, и приличные… два золотых… нет, три. И за погром с приятелями своими еще… не меньше четырех монет. А если девку нашу к себе водил, так и ей наверняка не платил тоже…

В неистовстве трактирщик бухнулся на колени, заелозил.

– Милорд, сразу видно, человек мудрый, богатый, все, что ни решит, – по справедливости выйдет. А я что, я ничего! Мне б только трактир восстановить да поруганной девахе на приданное, а то не возьмут замуж-то… Да еще мертвяков похоронить. А так – пусть идет на все четыре стороны… если заплатит.

– Хватит. – Незнакомец брезгливо оттолкнул ползающего на животе трактирщика. – Возьми это и убирайся. Я сегодня щедр, ибо так хотят боги.

Трактирщик плотоядно заурчал, хватая плюхнувшийся в грязь кошелек, трясущимися руками высыпал монеты.

– Щедрость милорда не знает границ! Пять… о, шесть монет! Девке, конечно, не хватит, но уж как-нибудь…

– Ты жаден и глуп, трактирщик. Надейся, что золото сделает тебя счастливее.

Трактирщик, что-то бормоча, поспешил к воротам, обеими руками прижимая к груди драгоценную ношу. Солдаты неподвижно смотрели ему вслед.

– Обвинение снято, капитан. А что касается хлопот и прочего… – человек в плаще вынул еще один увесистый кошелек, – потратьте эти деньги на благо городской стражи… по собственному усмотрению.