Ерофей Трофимов: Поступь Слейпнира

Растерянно оглянувшись на воинов, Вадим недоумённо пожал плечами, не зная, кого именно выбрать.

— Давай я, брат, — с бесшабашной усмешкой сказал Сигурд, шагнув вперёд.

— Буду, признателен, брат, — ответил Вадим, удивлённо глядя на парня.

Жестом указав Сигурду на один из камней, Налунга ухватила приведённого барана за рог и, с неожиданной силой подтащив к костру, молча протянула Вадиму руку, пальцем указав на его кинжал. Протянув ей оружие рукоятью вперёд, Вадим послушно уселся на указанный девушкой камень и принялся наблюдать за её действиями.

Подтащив барана ещё ближе, Налунга одним ловким движением перерезала животному горло, направив хлынувший поток крови в огонь. В воздухе запахло смертью и палёной плотью. Бросив кинжал, Налунга окунула палец в кровь и, подойдя к Вадиму, принялась рисовать у него на лбу какие-то знаки. Вернувшись к жертве, она таким же образом разрисовала лицо себе.

Последним этой процедуре был подвергнут Сигурд, но теперь Налунга не стала останавливаться на достигнутом. Закончив писать знаки, она взяла его лицо в ладони и, заглянув воину в глаза, принялась что-то тихо шептать. Очень скоро глаза Сигурда остекленели, а лицо приобрело расслабленное, бессмысленное выражение.

«Первобытный гипноз», — успел подумать Вадим, перед тем как рабыня, круто развернувшись, вдруг сказала ему громким, звенящим от напряжения голосом:

— Задай свой вопрос, хозяин. Выскажи вслух то, что хочешь узнать.

— Я хочу знать, вернусь ли я обратно в своё время или останусь здесь до конца жизни, — едва справившись с голосом, ответил Вадим.

Вернувшись к Сигурду, Налунга снова заглянула ему в глаза и, помолчав, громко произнесла:

— Взываю к тебе, перенёсший этого человека через время и расстояние, ответь мне, именем высшего Рока.

Вадим уже собрался усмехнуться, услышав такую формулировку, когда вдруг над бухтой раздался гулкий, словно гром, голос:

— Кто? Кто осмелился спрашивать меня?

— Тот, кого ты перенёс своей волей, — ответила рабыня, неожиданно посерев.

— Кто ты, чужая моей стране, что осмеливаешься беспокоить высших?

— Та, кого наделили силой спрашивать и получать ответы.

— Что тебе нужно?

— Ты слышал вопрос.

— Он останется здесь. Навсегда, — последовал ответ.

Испуганно вздрогнув, Налунга растерянно покосилась на Вадима. Решив, что это какой-то фокус или просто сеанс чревовещания, он с интересом оглянулся на стоящих рядом воинов и неожиданно понял, что все они замерли, словно окаменев. Даже гигант Рольф, силу которого Вадим всегда считал чем-то из ряда вон выходящим, застыл с недонесённым до губ рогом.

Чувствуя, как холодеют конечности, а сердце проваливается куда-то в левую пятку, Вадим вдруг понял, что свободно шевелиться могут только он и Налунга. Больше всего его напугал вид выливающегося из рога Рольфа вина. Точнее капли напитка, которые так и зависли в воздухе, словно на фотографии. Не понимая, что происходит, Вадим повернулся к Налунге и, чуть заикаясь, сказал:

— Спроси его, зачем он притащил меня сюда?

Но передать его вопрос девушка не успела. Над бухтой раздался звучный хохот, и тот же голос ответил:

— Ты задаёшь правильные вопросы, воин. Она не нужна нам. Я сам буду говорить с тобой. Да, это я перенёс тебя сюда. Забрал из твоего времени в самый последний момент, когда ты уже должен был умереть, и перенёс сюда, чтобы исправить то, что должно быть исправлено.

— Что именно я должен исправить? — уточнил Вадим, всерьёз опасаясь за свой разум.

— Один из ярлов взял себе слишком много власти, В моём пределе такого никогда не было и быть не должно. Ты должен это исправить.

— Но почему я? — окончательно растерявшись, спросил Вадим.

— А почему нет? Хороший воин, без семьи и близких, уже почти убитый. Просто идеальный исполнитель моей воли.

— Значит, я никогда не вернусь обратно? — переспросил Вадим, невольно холодея.

— Нет. Да и зачем? Кто про тебя вспомнит? Нет, теперь, ты будешь жить здесь и служить мне.

— Но кто ты? — Вадим наконец решился задать самый опасный вопрос.

— А сам-то как думаешь? Не разочаруй меня, книгочей, — рассмеялся невидимый собеседник.

От этого смеха Вадим чуть не свалился с камня, на котором сидел. Открыв рот, чтобы возразить, он неожиданно понял, что перенёсший его бог действительно прав, и о нём некому вспоминать. Чувствуя, что его начинает потряхивать от нервного напряжения, Вадим вскинул голову и, вперив взгляд в полную луну, громко произнёс: