Виктор Ночкин - Эромахия. Демоны Игмора

Отряд расположился в тени позади помоста, на котором выстроились арбалетчики. Те пока бездействовали — должно быть, не хотели до срока привлекать внимание осажденных.

Потянулось ожидание. Над головами наемников по помосту расхаживали арбалетчики, с грохотом передвигали тяжелые щиты, негромко переговаривались. Солдаты Риллона присели, прислонившись к сырым холодным доскам, несколько человек принялись бродить, переступая через вытянутые ноги товарищей, — им было невмоготу оставаться на месте от волнения.

Ридрих наблюдал за капитаном. Тот не сводил глаз с алого шатра, чего-то ждал.

— Albo dies notanda lapilo, [63] День, который следует отметить белым камешком ( лат. ). — пробурчал Отфрид, вертя в пальцах оселок.

Снова взревели трубы, капитан встрепенулся. Из-за валов, окружающих алый шатер, показались знаменосцы с королевскими штандартами, за ними кавалеристы в начищенных латах… наконец и его величество, сопровождаемый графом Мервэ. Маршал — в доспехах вороненой стали, в темном плаще и с пышным черным плюмажем на шлеме. Конь под графом также был вороной масти. Темная фигура Мервэ оттеняла светлый силуэт короля, нарядившегося в посеребренные латы и восседающего на белом жеребце. Монарх поджимал губы, недовольно хмурился, поминутно прикладывал ладонь ко лбу, будто у него болит голова. Маршал, напротив, выглядел подтянутым и сосредоточенным. Трубы смолкли. Взгляды наемников, арбалетчиков, кавалеристов и знаменосцев скрестились на его величестве.

Король огляделся, вытащил кружевной платок, промокнул губы… поднял руку и легонько взмахнул — белая ткань развернулась, платок затрепетал в налетевшем ветерке. Мервэ обернулся и кивнул. Позади, за валами, послышались щелчки кнутов, заржали тяжеловозы, натягивая толстенные канаты. Канаты, уходящие под землю, в разверстый зев подземной галереи, натянулись, задрожали, звеня, будто струны чудовищной арфы. Понукаемые ломовики тяжко переставляли ноги, широкие копыта упирались в землю, оставляя глубокие отпечатки, выворачивая пласты дерна. Снова затрубили горнисты…

На стенах Мергена началась суета: горожане заметили движение в лагере роялистов, они видели короля, окруженного свитой, но, что именно происходит, пока не понимали. Арбалетчики, не получая команды, пустили несколько болтов, однако мергенцам было не до стрелков — стена начала дрожать и шевелиться под их ногами. Послышались глухие удары — это упряжки тяжеловозов выдернули бревна, подпиравшие фундамент городских укреплений. По стене поползли быстро расширяющиеся трещины, основание ее начало разваливаться и проседать, защитники заметались за бруствером, но убраться с опасного участка они не успели — кладка развалилась и обрушилась огромными кусками в ров, земля расступилась, открывая вырытую королевскими саперами галерею, тучами поднялась пыль… Зубцы гребня стены, толстенные фрагменты основания, кувыркающиеся в воздухе фигурки защитников, куски кладки — все утонуло в серой пелене…

Роялисты разразились торжествующими воплями, заглушив и грохот падающих камней, и рев труб.

Риллон, выхватив меч из ножен, первым выбежал из-за деревянного щита, за которым укрывались наемники, и вперевалку потрусил ко рву, к обвалившейся стене, в клубящийся желтовато-серый сумрак. Солдаты толпой устремились за ним — на приступ.

Наемники бегом преодолели расстояние, отделявшее позиции арбалетчиков от разрушенной стены Мергена, скатились в ров, стали карабкаться по кускам кладки, по развороченным земляным скатам. Вслед за ними из роялистского лагеря уже торопились новые и новые отряды пехоты. Ближайшие ворота распахнулись, из города по двое в ряд, сверкая доспехами, потекла кавалерия Оспера — всадники тут же разворачивались и бросались наперерез живому потоку, стремящемуся к бреши в городских укреплениях. Доскакать лигисты не успели — их встретила конница роялистов, у ворот завязалась ожесточенная схватка, мятежники дрались отчаянно, они знали, что сражаются за свою жизнь и изо всех сил стремились прорубить дорогу к пролому, растоптать королевскую пехоту, не допустить в город…

Ридрих этого видеть не мог, он поспешно карабкался по здоровенным глыбам — к пролому, чтобы успеть занять его прежде, чем городские опомнятся и выстроятся для отпора. Где-то позади хрипло бранился Риллон, коротконогий толстяк отстал на крутом склоне, загроможденном бесформенными обломками.