Николаос - Ангелы молчат

Мы отошли к стене, чтобы случайно не попасть под раздачу.

— Что ж ты не смеешься, — сказал он тихо, — что не веселишься? Ты ж так, твою мать, веселилась. Может, поиграем с наручниками? Сейчас, когда я снова в форме.

— Недолго, — бросила Беати и увернулась, упав на четвереньки. — Тебе не выйти отсюда живым.

— Возможно, детка, но я проживу дольше тебя.

Он махнул рукой, и на щеке Беати раскрылся второй рот, а на лбу — третий глаз. Она зажала рану рукой, но через секунду такая же появилась на плече. Кровь потекла по руке неслабым ручейком, она ее заливала до самых кончиков пальцев.

Беати пригнулась и зарычала. Я видела, как она дрожит, внутри, будто вздрагивают ее кости, шевелится кожа, стягиваясь и растягиваясь на костях. Она хотела превратиться, так у нее появился бы шанс. Но она не могла.

Все еще улыбаясь, Зак вцепился ей в плечо пальцами, запустив их в рану, и совсем не изящно приложил об стену. Беати взвизгнула и попыталась его ударить, в какой-то мере ей это удалось. Но он пригнулся, смягчив удар, и в свою очередь треснул ее головой об пол. Противно хрустнула черепная коробка. Лицо Беати залило кровью, оно стало похожим на маску палача со стекающими с нее густыми каплями и белыми безумными глазами.

— Зак… — выдохнула она со стоном. — Не надо.

— Может, споешь мне напоследок?

Он наступил ей на шею. Раздался хрип, Беати дернулась всем телом, схватилась руками за его ногу, но тут же отпустила. Ее глаза выкатывались из орбит, и я отвернулась.

Джош смотрел на это с ужасом. Я бы не назвала его очень уж впечатлительным, но у него было личное отношение к убийствам, он даже фильмы такие не смотрел. Только это и могло заставить его сейчас приблизиться к Заку.

Он осторожно дотронулся до его плеча:

— Прошу тебя, не…

Я даже не поняла, что сделал Зак, так это было быстро. Увидела только, как Джош отлетел к стене и грохнулся об нее. Он сполз вниз и остался там, морщась и трогая разбитую губу, из носа потекла кровавая дорожка. Машинально я сделал шаг к нему, но он так посмотрел, что у любого бы ноги отнялись.

— Не прикасайся ко мне первым. Ни-ког-да, — сказал Зак напряженно, не сводя глаз с Беати, которая билась под ним в конвульсиях.

Перри обнимал меня сзади, и я чувствовала, как дрожат его руки и дыхание. Машинально я гладила его по руке, успокаивая, и так успокаивалась сама. Я была почти благодарна Заку — теперь-то Джош к нему и близко не подойдет.

Зак придавил Беати коленом, потом освободил ее руку. На запястье рана плакала кровью.

— Эй, Лассе, — сказал он низким, задыхающимся голосом. — Угощайся, для одного это много.

Я обернулась, чтобы посмотреть на Лассе, и оно того стоило.

— Не захлебнись, грязнокровка, — произнес он негромко, — а еще звук — и я уложу тебя рядом с твоей… подругой.

Таким я его никогда не видела и не слышала, чтобы он так говорил. Он всегда был сдержанным, иногда неестественно. Зак дернулся, как от удара, издал негромкий вибрирующий звук, вроде рычания, и на мгновение мне показалось, что они с Лассе сейчас подерутся. Но Лассе не собирался тратить силы, а Зак — время.

Кровь Беати мгновенно сворачивалась, внешние раны закрывались. Она едва дышала раздавленным горлом. Зак сошел с нее, приподнял на руках, как носят героинь на обложках дамских романов, и вдруг переломил об колено. Согнул под острым углом. Мне ни за что не описать этот звук и никогда его не забыть. Кровь хлынула изо рта Беати, густая и почти черная, — не думала, что ее может быть так много.

Зак бросил тело на пол, как мешок с мусором, поднял глаза и встретился со мной глазами. Мой взгляд был полон отвращения, мол, к чему это показательное выступление? Мало нам сейчас демонстраций жестокости? Мало крови на сегодня?

Это было зря. Он опустился на скамейку, вытирая руки о футболку, и одарил меня улыбкой победителя. Только я не сразу поняла, что она значит.

— Эй, Джошуа, — позвал он тихо. — Больно?..

Джош отрицательно покачал головой, вытирая кровь с подбородка. Он все еще сидел там, у стены, прижавшись к ней.

— Дай я посмотрю.

И как только я подумала что-то вроде «забудь об этом», Джош вдруг встал, неловко держась за стену, и подошел к нему. Встретил его руки. Почти упал на них. Может, и была заминка перед тем, как соприкоснулись их пальцы, — но она длилась секунду.

Я ахнула, оступилась, наткнулась на Перри, и он удержал меня в который раз. У меня слезы навернулись на глаза, второй раз за день, и оба раза — из-за Джоша. Как несправедливо.