Константин Бояндин - Муза киберпанка

— Пишу, Агриппина Васильевна, — признал Василий. И откуда знает?

Начальница посветлела лицом, и взяла его за запястье.

— Знай наших! — прогудела она. — Не забудь сказать, когда в магазинах будет!

— А вы что любите читать?

— Я не читаю, — отмахнулась она. — Некогда. С этими паразитами вообще жить некогда. — Она оглянулась. — Шерлока Холмса читаю, — призналась шёпотом. — С детства любила. Ну всё, пора мне. Пиши, пиши, Вася, старайся!

Василий только головой покачал, глядя, как Пантелеева громогласно наводит порядок. Держа в руке секатор. Для убедительности?

Новый Год прошёл очень даже приятно. Как год встретишь, так и проведёшь, повторяла Нина, и встретили отменно. Трижды встретили. Дома у себя, вдвоём; потом — у одних родителей, потом у других. Родители Василия и не скрывали сомнения, что сын справится, но — счастливы, и Ниной довольны.

Все и всем довольны.

Что-то всё-таки происходило, раз будущие родственники со стороны будущей супруги стали добрее и внимательнее. Нина, конечно, часто говорит с ними, и, возможно, даже делится ходом творческого процесса.

Пусть.

А самым приятным был звонок Кальяненко, за три часа до наступления Нового Года.

— Василий Кондратьевич? — услышать голос Бирюкова-Кальяненко Василий ожидал менее всего. — Вас можно поздравить?

— С Новым Годом вас, Ар… Борис Сергеевич!

— И вас также, — голос Кальяненко потеплел. — Так вам ещё не говорили? Странно. Тогда я первый. Поздравляю с первым местом в конкурсе!

Василий так и сел. Хорошо хоть, на стул. Нина бросилась к нему, но увидела лицо и отошла в сторонку, улыбаясь.

— Очень, очень хорошо написано, — продолжал Кальяненко. Слышно было, что и по его сторону трубки вовсю идёт ожидание Нового Года. — Жюри у нас строгое, но только один снизил оценку. Чистая победа, Василий Кондратьевич. Вручение премий и награждение будет пятнадцатого.

— С-с-спасибо, Борис Сергеевич!

— Мне за что? Вы сейчас что-нибудь пишете?

— П-п-пишу.

— Вот и замечательно! Как напишете, обязательно позвоните. Вам нужно публиковаться. Я вас кое с кем познакомлю. Ну, не буду отвлекать, приятного праздника! — короткая пауза. — Низкий поклон вашей Музе!

— С-с-спасибо! — ответил Василий уже коротким гудкам.

— Ты такой счастливый, — Нина схватила наброшенное на спинку стула полотенце, осторожно смахнула с его лица слезинки. — Победил, да? Твой рассказ победил?

Василий подтвердил кивком. Голос ещё не вполне работал.

— Вот умница! — Нина уселась к нему на колени, обняла. — У нас всё получится! Всё-всё! Я знаю!

Но был ещё и четвёртый Новый Год. Который случился сразу после первого.

Даже под Новый Год Василию не удалось просто поваляться и поспать. Выработался уже рефлекс вставать рано и бежать на кухню — трудиться. И статьи получались что надо, спасибо Музе, и… «Валентность». Да. Вот последняя получалась особенно хорошо. Уже закрутился сюжет, уже жадные и недалёкие политики готовили Земле катастрофу… которой не суждено случиться. Нет. У Василия всегда и везде счастливый конец. Участники конкурса и над этим смеялись.

Муза была там. В половину третьего первого января она сидела… но не в майке и джинсах. В этом своём пеплосе. И была уже не толстой.

— Садись, — улыбнулась она, и мир по ту сторону дверного проёма посерел. Василий уже знал, что это. Там, за пределами кухни, сейчас не движется время. Непонятно, откуда Муза брала это время, оно шло только здесь, а в окружающем мире всё замирало. Во второй раз Василий не на шутку испугался — ведь и Нина выглядела неживой. не дышала, не шевелилась. Но вскоре перестал и бояться, и удивляться. Когда Муза на кухне, она всегда дарит как минимум час времени.

— Муза, я…

— Не сейчас! — она достала откуда-то высокий кувшин, две чаши — именно чаши, в каждую, поди, литра по два можно налить — и налила им обоим. Чуть-чуть, на самое донышко.

— С Новым Годом! — она подняла свою чашу — кубок? — первой.

Обалдеть какое вкусное вино! Василий так и сказал. И… заметил хитрую улыбку на лице Музы. Вот ведь может быть красавицей! Прямо как те статуи… на чём они были, на Парфеноне? Или ещё где?

— Нет, не надо сейчас о грустном, — она прижала ладонь к его губам. — Просто пей. Не бойся, плохо не будет. А если боишься, я так сделаю, что она ничего не заметит.

— Ты красивая, — искренне восхитился Василий и понял уже, что ему нужна Нина. Нина и только Нина. Муза ему тоже нужна, но… вот получалось восхищаться и красотой, и прочим колдовством, не теряя головы. Вот так примерно. — А вино откуда?