Владимир Абрамов - Жизнь сурка

Я заплатил в кассу клиники сто миллионов, поскольку официально всё было оформлено, как топовая гражданская модель, ещё отдал три миллиарда долларов в виде взяток высокопоставленным лицам Швеции и врачам. Подобные расходы пока ещё могу себе позволить, поскольку мои финансовые активы выросли, но, к сожалению, инфляция тоже не стояла на месте.

После оплаты взяток у меня осталось акций на пару миллиардов, что для середины двадцать второго века — это примерно на уровне мультимиллионера середины двадцатого века.

Самый смак новых нанороботов в том, что они могут существовать сотни и даже теоретически тысячи лет за счёт того, что самореплицируются за счёт материалов, получаемых человеком из пищи. А предел жизни человека при этом врачи назвали лишь теоретически примерно до десяти тысяч лет. К тому же они обладают более расширенными функциями поддержки организма, чем прежние нанороботы. Выведенные из строя боты выводятся из организма, а новые продолжают трудиться, поддерживая идеальное состояние здоровья, стимулируя иммунную систему и прочие системы организма, чтобы те не ленились. Иначе бы организм полностью обленился, а поддержание его работоспособности легло бы полностью на ботов.

Да, мне теперь официально сто шестьдесят три года, я один из многих людей-модификантов и один из старейших людей планеты. Из-за появления подобных долгожителей всем странам пришлось пересмотреть законодательство. Были введены разные уровни оценки модификантов. Так, для высших уровней, то есть имеющих встроенные нанороботы, были отменены пенсии, поскольку предел их жизни учёные могли указать лишь приблизительно от тысячи до десяти тысяч лет; для прошедших генную коррекцию пенсия была отодвинута до ста двадцати лет.

К сожалению, полноценную генную коррекцию из-за особенностей человеческого организма можно пройти один раз в жизни, это позволяет старикам вернуть молодость, а молодым в два раза продлить жизнь, то есть многие люди стали жить примерно от ста двадцати до двухсот лет. Если хочешь жить дольше, копи на вживление нанороботов, поскольку долгосрочный кредит по типу ипотеки, называемый «Генотека», выдают лишь на более дешёвую генную коррекцию.

Как и раньше, большая часть человечества не могла себе позволить даже генную коррекцию, лишь общедоступную медицину, вроде пересадки напечатанных на три-дэ-принтерах органов или операций, с использованием нанороботов медицинских учреждений. Но даже такая медицина позволила увеличить продолжительность жизни людей, отчего пенсионный возраст в большинстве цивилизованных стран отодвинулся для обычных граждан до семидесяти-восьмидесяти лет. Хотя для населения многонаселённых стран, до сих пор живущих чуть лучше дикарей, вроде Африки, большей части Индии и меньшей части Китая, ничего не изменилось. Как жили в двадцатом веке в нищете и без доступа к нормальной медицине, так и продолжают жить.

Казалось бы, за счёт саморепликации цена на нанороботы должна быть намного ниже цены на генную коррекцию, они должны быть доступны всем и каждому, но на деле это не так. Эта ситуация была вызвана искусственно. Правителям не нужны толпы нищих бессмертных людей низкой квалификации. Зато богатые люди, которые платят большие налоги, как раз наоборот, очень даже нужны. Поэтому была введена планка, доступная лишь обеспеченным людям.

За счёт государства в большинстве стран нанороботов могут по специальным программам вживить себе заслуженные учёные, но в таком случае они должны заключить с государством контракт, по которому, как и военные, обязаны заниматься научной деятельностью на протяжении двухсот лет, а все их научные достижения за этот период будут принадлежать стране, после чего станут полноправными владельцами модификаторов.

На улицах крупных городов цивилизованных государств почти перестали встречаться инвалиды, поскольку даже самые дешёвые протезы, установленные по социальной страховке, позволяют вести активный и полноценный образ жизни, не говоря уже о платных кибернетических и биологических конечностях, напечатанных на три-дэ-принтерах.

Травмы позвоночника врачи научились оперировать, органы пересаживать, пришивать новые конечности — просто сказка для человека, родившегося в конце двадцатого века. Разве что ДЦП и подобные заболевания так и не научились лечить, зато рак, бич двадцатого и двадцать первого века, лечить научились. Это стало спусковым крючком для табачных компаний. Курение табачной продукции перестало быть запретным, разве что для удобства во многих общественных местах вновь появились разделения на зоны для курящих и некурящих.