Array Array - Красный дьявол и Каменная чаша

Когда Корт добрался до трактира, балки уже успели прогореть и крыша с треском обвалилась. Из узких окон выглядывали языки пламени. Кругом собрались люди, но никто не пытался тушить огонь. Возле самой двери стояли долговязый трактирщик и здоровяк-повар. Они молча смотрели, как сгорает их "Пегий Хвост".

-- А, сержант, -- устало проговорил трактирщик, завидев Корта, -- как видите, я сейчас не принимаю.

Корт сочувственно кивнул.

-- Отчего случился пожар?

Трактирщик посмотрел на него с глубокой скорбью. Глаза его были красны, как спелая малина.

-- Сам не знаю, -- наконец сказал он, -- как-то слишком много всего для одного дня.

Договорив, он вновь задрал голову и продолжил смотреть на огонь.

-- Я почувствовал запах дыма, -- проговорил повар. Его глухой голос доносился как звон колокола, -- вышел посмотреть, все ли в порядке, а в зале столы горят и стойка уже занялась. Хью бродит возле столов и бормочет что-то. Потом лестница на второй этаж обвалилась...

-- Кроме вас там еще кто-нибудь был?

-- Человек, -- многозначительно проговорил трактирщик, -- хоть бы он там сгорел.

Повар покачал головой, давая понять, что трактирщик сейчас не в себе.

-- Вы следите, чтобы огонь не перекинулся на другие дома, -- приказал Корт стражникам. -- Вы же, -- он кивнул погорельцам, -- пойдете со мной. Я знаю одно неплохое место, где можно отдохнуть и хорошенько напиться!

***

Олаф запечатал письмо и передал его Стефану. Тот вложил конверт в маленькую коробочку на спине ястреба и вышел на балкон. Прочитав заклинание, Стефан отпустил птицу. Взмахнув стеклянными крыльями, она скрылась из виду. Раньше хрустальный ястреб использовался только как охотник. Он выискивал определенную жертву и падал камнем на голову несчастному. Такие птички перебили многих вражеских генералов, пока песчаники не нашли защиту. Они стали использовать заклинание Темного Орла, способное перехватывать птиц-убийц в воздухе. Хрустальные ястребы стали бы бесполезными, если бы магистр Гилкрист, тогда еще подающий надежды молодой маг, не предложил использовать их в качестве курьеров. В случае гибели птицы, ящичек на ее спине вспыхивал и вся корреспонденция уничтожалась.

-- Брат Стефан, -- устало позвал Олаф.

-- Да? -- отозвался тот, возвращаясь в комнату.

-- Что там с погодой?

-- Будет буря, брат Олаф, -- вздохнул Стефан.

-- Как долго она продлится?

-- Сложно сказать, возможно, до утра.

-- Будь она не ладна! Густав, что там у тебя?

Брат Густав сидел на кровати, сжимая в руке зеленый лоскут.

-- Они покинули город и сейчас движутся к западу, -- монотонно произнес он.

-- Мы должны идти, -- сказал Олаф.

-- Но, согласно уставу, мы обязаны доставить тело магистра Фостера в Нордфолк! -- напомнил Стефан.

-- Ничего, придется нарушить устав, -- ответил Олаф, -- зайдем к командору Уоррету и в путь.

-- Вещи собраны, -- сообщил Мартин, все это время возившийся с сундуком, -- все, что принадлежит магистру Фостеру, я оставил в его комнате. Нам же -- самое необходимое.

-- Правильно, -- одобрительно кивнул Олаф. -- Берите сундук и спускайтесь в конюшню.

Командор оказался у себя. Он сидел за столом, перебирая бумаги. Однако, от Олафа не скрылись следы крайней спешки. До его прихода Уоррет что-то писал, о чем говорили открытая чернильница и перо, небрежно лежавшее на столе.

-- Слушаю, брат Олаф, -- Уоррет выдавил подобие радушной улыбки.

-- Я пришел сообщить вам, командор, что мы покидаем резиденцию.

-- Но тело магистра еще не готово для, -- Уоррет отвел глаза, -- путешествия.

-- Тело магистра Фостера я оставляю на ваше попечение. Понимаю, что нарушаю устав, но у меня нет времени объяснять вам все причины.

-- Вы хотите покинуть Доргхейм? -- спросил Уоррет.

-- Да и немедленно, того требует расследование.

-- Прошу меня извинить, брат Олаф, -- командор постучал пальцами по столу, -- но я вынужден отказать вам. Скажу даже больше. Вы находитесь под негласным арестом. Ваше передвижение ограничено стенами резиденции. В крайнем случае, вы можете выйти в город, но только при сопровождении группы рыцарей ордена.

Уоррет продолжал постукивать пальцами и, как бы случайно, коснулся небольшого сапфира, искусно вделанного в поверхность стола. Он поглаживал его указательным пальцем, не сводя глаз с Олафа.

-- Командор, -- улыбнулся Олаф, -- сегодня выдался трудный день, полный потрясений для всех нас. Не стоит делать его еще труднее.

Уоррет поспешно убрал палец от сапфира, словно обжегшись. Он гневно посмотрел на старого рыцаря.