Терри Пратчетт - Зимних Дел Мастер

— Миссис Иервиг написала еще одну книгу, — сказала она.

— Я слышала, — ответила Матушка. Тени в комнате словно сгустились.

Что же, это объясняло дурное настроение. Одна мысль о миссис Иервиг приводила Матушку Ветровоск в ярость. Во-первых, она была не местная, что уже само по себе было преступлением. Во-вторых, она писала книги, а Матушка книгам не доверяла. И еще миссис Иервиг (произносится как «Ае-виг», по крайней мере самой миссис Ае-виг) верила в блестящие палочки, магические амулеты, мистические руны и влияние звезд; в то время как Матушка Ветровоск верила в чашку чая, печенье, умывание холодной водой по утрам и, ага, главным образом она верила в Матушку Ветровоск.

Молодые ведьмы предпочитали Миссис Иервиг потому, что быть ведьмой по ее способу давало возможность носить так много украшений, что ходить было трудно. Матушку Ветровоск мало кто выбирал — за исключением тех случаев, когда в ней была нужда. Когда над колыбелью стоял Смерть или топор соскальзывал и кровь струилась в мох, тогда посылали в холодный, кривой домишко на пустоши. Когда все надежды были потеряны, звали Матушку Ветровоск, потому что она была лучшей.

Она всегда приходила. Всегда. Но любили ли ее? Нет, ведь нужда и любовь не одно и то же. Матушка Ветровоск была для серьезных случаев.

Тем не менее Тиффани она по своему нравилась. Тиффани думала, что и она нравилась Матушке. Она позволяла Тиффани называть ее в лицо Матушкой, тогда как другие молодые ведьмы обязаны были обращаться к ней «госпожа Ветровоск». Иногда Тиффани приходило в голову, что если вы чувствовали дружеское расположение к Матушке, она проверяла вас, как далеко вы можете зайти. Все, что касалось Матушки Ветровоск, было испытанием.

— Книга называется «Полеты на метле для начинающих», - продолжила Тиффани, внимательно следя за Матушкой.

Матушка Ветровоск улыбнулась. Это означало, что уголки ее рта приподнялись.

— Ха! — ответила она. — Я говорила это раньше и скажу снова: нельзя научиться ведовству по книгам. По мнению Летиции Иервиг, чтобы стать ведьмой, достаточно сбегать в лавку.

Она одарила Тиффани пронзительным взглядом, словно что-то прикидывая про себя. Затем она сказала:

— Спорю, что вот так, она делать не умеет.

Матушка взяла чашку горячего чая и сжала ее одной рукой. Другой она взяла Тиффани за руку.

— Готова?

— К че-… - начала Тиффани и вдруг почувствовала, как ее руке стало горячо. Жар разлился по руке, согревая ее до костей.

— Чуешь?

— Да!

Нагрев прекратился, и Матушка Ветровоск, не сводя глаз с лица Тиффани, медленно перевернула чашку.

Чай выпал одним куском. Он полностью замерз.

Тиффани была достаточно взрослой, чтобы не сказать «Как вы это сделали?». Матушка Ветровоск не отвечала на глупые вопросы или, если уж на то пошло, совсем не отвечала на большинство вопросов.

— Вы переместили жар, — сказала Тиффани. — Вы вытянули жар из чая и переместили его ко мне, да?

— Да, но жар меня не коснулся, — торжествующе сказала Матушка. — Это все равновесие, понятно? Вся штука в равновесии. Балансируй и… — она сделала паузу. — Ты когда-нибудь качалась на перекладине? Доска, у которой один конец идет вверх, а другой вниз? В середине доски, в самой середине есть место, которое не двигается. Оно отвечает за подъемы и спуски. Не имеет значения, как высоко или низко качаются концы, середина сохраняет равновесие. — Матушка фыркнула. — Магия в основном заключается в перемещении.

— Могу я научиться этому?

— Почему нет? Это не трудно, если у тебя голова на месте.

— Вы можете научить меня?

— Я только что тебе показала.

— Нет, Матушка, вы только показали, как это делается… а не как это сделать!

— Этого я объяснить не могу. Я знаю, как я это делаю. Ты будешь делать это по-другому. Все, что нужно, — правильно настроиться.

— Как мне это сделать?

— Да мне-то откуда знать? Это-ж твоя голова! — отрезала Матушка. — Поставь чайник снова, будь добра. Мой чай остыл.

Сказано это было почти злорадно, но такова Матушка. Она стояла на том, что коли ты способен учиться, то сам во всем разберешься. Какой смысл облегчать кому-либо задачу. Жизнь трудна, любила говорить Матушка.

— Да, ты все еще носишь эту побрякушку, — сказала Матушка. Она не жаловала побрякушки — так она называла любой кусок металла, надетый на ведьму, не предназначенный скреплять, застегивать или поддерживать. Это было безделкой.

Тиффани прикоснулась к серебряной лошадке, которую она носила на шее. Лошадка была маленькая, безыскусная и очень много значила для нее.