Игорь Дравин - Ученик

Матвей сплюнул и замолчал. Видно, что эта тема была для него болезненной. Почему? Ладно, переведем разговор.

– А с парнем что было?

– С ним? Да не было с ним ничего. С сундучком он оказался завидным женихом. Убивать его в погани родичи девушки не стали. Кто ж после совместно пролитой крови своего соратника убивать будет? Так что когда через три дня в Белгор пожаловала соблазненная леди, полная тревоги за своего соблазнителя, прямо в городе свадьбу и сыграли. Маленьким был тогда Белгор. Весь город на свадьбе гулял, вот и запомнили это событие. Парень охотником так и не стал. Ему уже это было не нужно.

Чувствую, что в рассказанной истории нужно подробнее разобраться, кто кого соблазнил. Почему-то всегда в таких делах обвиняют мужчин, а все девушки ну очень сильно сопротивлялись и совершенно не это имели в виду, когда приглашали кавалера в свою спальню. Сча-аз! Стихи там друг другу удобнее рассказывать.

– Так как там, в России? – спросил Матвей.

Ну что я ему мог ответить? Краткое описание всеобщего сумасшествия и бардака заняло десять минут. Матвей во время моего рассказа хмыкал, а иногда сильно ржал.

– Бывает, – посмеиваясь, заявил он после окончания моего рассказа.

Действительно бывает. Но почему-то только у нас. Другой такой страны не было и никогда не будет. Одни либерасты и педекраты чего стоят – что теперь, что пару сотен лет назад. Добавить сюда постоянное присутствие на троне, или как там его обзывали, неадекватных личностей – так вообще. Несколько редких исключений не отменяют общего правила.

Грустил я недолго. Для меня это уже прошлое. Хотя ржач Матвея над событиями конца тысячелетия и начала нового задел. Да пошло оно все…

– Где жить буду? – задал я животрепещущий вопрос.

– У меня. Я держу в городе корчму для благородных. Не люкс, конечно, но все удобства гарантирую.

Ничего себе корчмарь. С полотенцем через руку я себе Матвея не представляю. Слишком уж шел к его облику висящий на ремне фальшион. Кожаная кираса [11]и парочка кинжалов только добавляли колорита облику корчмаря.

– Там и будешь жить, – продолжал Матвей. – Как освоишься, тогда и думать будешь, чем заняться. Ты кем на Земле был?

– Последнее время мудаком, – откровенно признался я. – А так – больше по торговле работал.

– Купец?

– Нет. Только этой головной боли мне не хватало. Скажем, так, – я замялся, – можно сказать, что я помогал одной купеческой гильдии получать прибыль – занимался определением степени выгоды покупки товара или его продажи. С этого и жил.

– Как жил?

– Как идиот! Всем был доволен, – взорвался я.

Матвей замолчал. Да и мне стало неудобно за свою вспышку. Он-то при чем? Сам тут появился по непонятной для самого себя причине. А то, что год назад у меня пошло все прахом… Хватит, не надо об этом думать. Не надо. Это – прошлое.

– Влад, сейчас подъедем к холму. Оттуда хорошо видно Белгор.

– Отлично.

Забудем. Все забуду. Тем более что есть на что посмотреть.

С холма открывался вид на город. Квадрат толстых и высоких стен, метров семьсот на семьсот, украшенный двадцатью шестью башнями, впечатлял. Ворота в городе были всего одни. Между двумя башнями стояла еще одна – в центре стены. Низкая, угловатая и массивная. М-да. Это был не город. Это была мощнейшая крепость. Ровные узкие улочки делили ее на почти равные квадраты. Исключения составляли пять мест. У дальней стены, окруженная тремя высокими зданиями, находилась небольшая площадь. В ста метрах от ворот – площадь побольше. Ее рассекали на части торговые ряды. Ничем иным выстроенные в линию одноэтажные дома и палатки быть не могли. Третье исключение находилось в центре города: большой храмовый комплекс включал в себя и частичку леса. Я понял слова Матвея. Никакой легкости и стремительности в этой постройке не было. Была суровость воина, приготовившегося к смертельной схватке. Четвертым исключением явился квадрат пятьдесят на пятьдесят метров, окруженный непроницаемой завесой. Последним был прямоугольник пятьдесят на сто метров, над которым тонкой струйкой вился дым.

– Великолепный город, – откровенно признался я. – Почему нет одноэтажных домов, я понял: места мало. Храм, городская площадь и рынок – тоже ясно. А вон что за квадрат и прямоугольник?

Я указал на эти места. Матвей хмыкнул:

– Полигон для охотников и городская кузня.

– Понял.

А что непонятного? Полигон – и в Арланде полигон, а кузня – тем более.

– А где твоя корчма?