Елена Звездная: Танцующая в ночи

– Ты не выпила лекарство. А зря, кровь бы уже остановилась, и боли было бы меньше. – Теперь его взгляд стал серьезным. – Как ты вообще смогла дойти до зала совета?

Она не ответила. Ранагнар перенес ее на кресло, сел рядом и заговорил резко и быстро.

– Я не просто повелитель Андариона, этот титул достался мне от брата, вместе с тобой в качестве невесты, кстати. Он мой брат по матери. Увы, но после смерти отца она предпочла снова стать женой. Мой полный титул Ран сидион Агнар, повелитель северных земель.

Она вздрогнула. Повелитель земель, титул переходящий высшим. Так он высший, Данирен застонала, только теперь она поняла, почему Элиандр проиграл. У нее не было шансов с того момента как Ранагнар заявил наследственные права на нее. Только теперь она поняла, почему отец повиновался – Ран сидион Агнар мог убить властителя на глазах подданных и никто не посмел бы даже укоризненно посмотреть на него. Высшему дозволялось все.

– Зачем тебе эта свадьба, Высший? – она смотрела в его черные глаза. – Ты мог бы взять меня, невзирая на правила, мог бы убить там, на поляне, отомстив за смерть брата.

Ранагнар улыбнулся.

– Мне нужен наследник для Андариона. Для высших ты никогда не будешь моей женой, но подданным Андариона будет проще, если ими будет управлять законный наследник.

Так вот какая роль отведена принцессе Виниона. Роль породистой самки, которая должна произвести на свет породистого щенка. Ребенка, на которого отец не взглянет ни разу, ребенка который для подданных будет богом, а для семьи отца всего лишь ублюдком.

– Тогда зачем ты убил Элиандра? После рождения твоего ребенка, я могла бы быть с ним.

Высший хохотал уже открыто.

– Ты просто наивная дура. Твой темный нарушил закон, он же полагаю из-за тебя, убил моего брата. Но хуже всего то, что он посмел прикасаться к тебе. – Ранагнар поднял ее резким рывком и больно сжав в объятиях, зло прошептал. – Тебе нравилось, как он ласкает тебя? Как целует? Как произносит твое имя?

************************************************************

Данирен закрыла глаза, голос высшего словно унес ее на несколько лет назад, в день солнцестояния, когда танцуя свой первый танец в круге, она увидела Элиандра. Он был красив, очень красив. Высокий, стройный и сильный, словно ночной хищник, Элиандр выделялся среди всех поклонников ночных танцовщиц. Она отдала ему свое сердце, едва посмотрев в темные глаза ночного принца, и Данирен танцевала свой первый танец для него.

В ту ночь танцующие во тьме приняли ее в свой круг, удостоив дочь человека чести быть равной нимфам. А утром было спешное возвращение во дворец, недолгий утренний сон и самый долгий день в ожидании встречи. Она, не отрываясь, смотрела на часы и ждала когда же придет ночь. Она была так неосторожна, что отец за обедом спросил что происходит. 'Ничего, – произнесла Данирен, впервые солгав отцу, – я просто познаю время'. Ей не поверили, и к принцессе была приставлена стража. Пришла ночь и когда она плакала за запертыми дверями, она впервые услышала его голос: 'Данирен, любимая, иди ко мне'. Она не сомневалась, что это именно он зовет ее, она знала, еще тогда когда увидела его впервые, чувствовала, что и он полюбил ее с первого взгляда. Двери были заперты, но для нее темный создал портал, и каждую ночь она незаметно сбегала из спальни, оставив Тису изображать спящую принцессу.

Она танцевала для него каждую ночь, совершенствуя движения. Любовь великая сила, и Данирен стала изящнее нимф, грациознее ночных жриц. Расцветающую красоту юной принцессы не могли не заметить, а вот причину понять никто не мог, и к ней был приставлен личный хранитель. Казалось все кончено, портал при стоящем в ее спальне хранителе открыть было невозможно, но едва тьма покрыла землю, как она услышала ставший родным голос, 'Данирен, любимая, иди ко мне'. И она сбежала в портал. Ошарашенный хранитель отправился за ней, а увидев, танцы ночных нимф, присоединился к ее ночным вылазкам. Каждую ночь Элиандр ждал ее, а после танцев уводил к их любимому месту у скалы. Только с ним она могла быть просто собой, говорить то, что ей хотелось, вести себя так, как хотелось. Без этикета, правил, условностей. Он не просто любил ее, для него она была предметом поклонения. Ради нее он оставил придворных любовниц, ради нее нарушал границы клана, ради нее перестал убивать каждую ночь. Данирен было известно, на что способны темные. Знала, что они могут говорить на расстоянии, что способны убивать голосом, знала, что темные питаются смертью. Но тем сильнее была ее любовь к тому, кто отказался причинять боль другим, отказался ради нее. И Данирен любила его и дарила ему свою любовь. Два года он едва прикасался к ее губам лишь кончиками пальцев, и позволял себе едва целовать ее руки, и только когда Данирен исполнилось 16, прикоснулся губами к ее губам. Он берег ее, как берегут самое дорогое сокровище, сдерживая свою страсть. Он любил ее, и готов был ждать ее совершеннолетия. Вместе они мечтали о том, как смогут сбежать от всех, как будут жить в стране гор, они даже придумали имена для своих детей, и никогда не сомневались, что будут вместе.