Array Array - КУКУШКА

— Я б тоже! – пискнул затихший было Санек. — Это несправедливо! За такое нужно жестко наказывать!

«Однако, я не одинок», — пришло сообщение от Сергеича. — «Даже смешно. Мы все на одни и те же грабли наступаем».

— А ты заткнись, радетель за справедливость! — привычно огрызнулся на Санька Борис. И обратился к соседям:

— И что дальше?

— А ничего, - философски ответила Лилька. — Триста тысяч баксов надо было отдать банку, хоть тресни. Продали мы мою квартиру, выручили двести. А сто штук вот до сих пор отрабатываем. Сдали Витькину хату, переехали сюда, на дачу. Уже два года здесь живем. Я на работу на электричке езжу, Витька на удаленке программингом своим занимается. А Игорек раскрутился, гнида. Раз в два месяца куда-нибудь на Мальдивы отдыхать ездит, писателя вон какого-то нанял, тот за него книжку написал, - что-то типа «Как добиться полного успеха за три месяца». Хотя на фиг книжку писать, тут все в одной фразе уместится: «Найди лоха и кинь его».

— Может, киллера нанять лучше было бы? На двести тыщ-то? — задумчиво предположил Борис.

«Могу подсказать дешевле», - тут же предложил свои услуги Сергеич. — У меня есть выходы. На всякий случай».

— Молчал бы ты, — буркнул Боря телефону.

— А толку-то, — устало возразила Лилька, — деньги-то все равно не вернешь. Витя все полученное по кредиту сразу на счет фирмы перевел. А Игорь все бабки с того счета на свое ООО мигом перекинул, — никто ж не знал, что он одновременно два ООО регистрировал, в одном были учредителями он и Витька, в другом — только Игорек.

— Мне даже и поговорить с ним ни разу не удалось, — вставил Витек. — Он ту квартиру, где десять лет прожил, быстро продал. Сначала пытался его подкараулить где-нибудь, чтоб хотя б в глаза посмотреть, а потом остыл. Знакомых, которые могут из него все выбить, у меня нет. Документов по поводу того, что деньги, которые я взял в кредит, передаю фирме, тоже нет. Все на доверии было. Ладно. Если это случилось, значит, так надо…

— Плевать таким надо в глаза, а не смотреть! — раздался от порога голос Веры.

Борис оглянулся. Момент, когда вернулись Вера и бабка Аделаида, он пропустил.

Вера прошла в комнату и плюхнулась на диван:

— Вот теперь я реально жалею, что порчу наводить не умею, — сказала она несколько зло. — Его б фигурку я с удовольствием проткнула бы.

Сзади довольно захихикала бабка Аделаида.

Лиля заинтересованно посмотрела на Веру.

— Это та псевдоэкстрасенсша? Которая Наина? — живо спросила она Бориса.

— Да, — бросила ей Вера. — Бывшая экстрасенсша. Все, завязала я с этим.

— Да не злитесь вы, - примирительно сказала Лиля. — Я о вас только хорошее слышала, кстати. На работе коллега к вам ходила, неприятности у нее с мужем были. Через месяц изменилась так, что не узнать, — все вас хвалила, чуть ли не молилась.

Вера смягчилась.

— Я психолог, а не экстрасенс, — ответила она Лильке, — так что ваша коллега сама себе помогла. Я ей только показала то, чего она видеть не хотела, скорей всего. А вам… — Вера оглянулась на Бориса, — все рассказали?!

— Да, — обреченно ответил Боря, — Санька не только заморозить надо было, но и рот зашить. Навечно.

— Я хотел как лучше! — заскулил Санек. — И вообще, это неправильно: захватили людей в плен, а почему, не рассказали…

Бабка Аделаида молча прошла к Саньку и отвесила ему затрещину.

— За что?! — захныкал тот.

— Наверное, за дело, — злорадно ответила ему Вера.

— Чего-то ты нервная какая, — с деланной заботой сказала Аделаида Петровна, — прям куда твое спокойствие делось…

— С вами его сохранить нереально, — буркнула Вера.

Последние полтора часа стали для нее открытием, причем как в смысле новых ощущений, так и в плане собственного поведения. Оказалось, очень спокойная и выдержанная, можно сказать, флегматичная психолог может, отпихивая со своей дороги людей, бежать, подобно только что укравшему что-то воришке, может помогать связывать ни в чем не повинных медсестер, может перелезать через забор, может орать от страха во все горло… если честно, Вера даже в самом страшном сне не могло присниться, что она может так себя вести.

Тем не менее так оно и было. Вера с ужасом вспоминала, как кинулась вон из 22 бокса, где находилось тело Сергеича, изо всех сил оттолкнув зашедшую туда медработницу, - так, что та грохнулась на пол; как бежала по длинному коридору, подобно спринтеру; как спускалась по лестнице, как увидела дверь с табличкой «Запасной выход», как бросилась к выходу и с воплем: «Разойдись!» кинулась прямо в группу людей, куривших около этого выхода; как, обдирая ногти и ноги, а также рискуя сломать себе шею, лезла через чугунный забор, которым была окружена больница, как слышала позади крики: «Стой, стрелять буду!», а затем вроде бы и звук выстрела в воздух. И не верила в то, что все это происходило с ней.