Лин Картер - Джандар с Каллисто

А старый фехтовальщик находился в отличном настроении. Перекрикивая шум крыльев и крики внизу, он сказал:

- Мой мальчик! Я не знал, жив ты или убит, а нужно было знать, что ты выберешься из этого проклятого лабиринта. У тебя везение прирожденного героя!

Старик наслаждался жизнью. Щеки его раскраснелись от возбуждения, глаза радостно сверкали, седые космы летели по ветру, как крылья. Он выглядел на двадцать лет моложе, и я был так счастлив, что вижу его живым и здоровым, что готов был расцеловать. Почти галльское ощущение рыцарства и романтики давало ему большую радость от нашего смелого побега: именно о таком он мечтал, в последнюю минуту уйти от смерти, вырвать героиню из лап недруга, храбрые воины сражаются против намного превосходящего противника!

- Когда ловушка нас разделила, я пошел по коридору к ближайшему выходу и добрался до посадочной площадки на крыше, - продолжал он. Решил, что раз уж ты безнадежно заблудился в лабиринте, я хоть помогу твоему другу сбежать и спрячу его в академии, а потом мы вдвоем тебя отыщем.

Я горячо поблагодарил его за свое спасение, которое пришло точно вовремя, и перегнулся через борт, чтобы посмотреть, как дела у верного Коджи.

Дела его шли прекрасно, смертоносными взмахами меча-хлыста он сдерживал двадцать солдат. Меньше двадцати, если быть точным, потому что летающая полоска острой, как бритва, стали уже уложила не менее семи стражников.

Лукор с живым интересом следил за схваткой, подбадривая и выкрикивая похвалы. Меч-хлыст - единственное оружие Танатора, которым старый учитель фехтования владел недостаточно, потому что необыкновенная длина и вес этого оружия позволяли успешно пользоваться им только артроподам.

Лукор громко аплодировал великолепному мастерству Коджи, а я крикнул ему, чтобы он поторопился наверх. С высоты я видел, что со всей арены собираются солдаты, и многие вооружены смертоносными маленькими самострелами. Их похожие на пули стрелы вполне могут проткнуть один из понтонов или повредить тяжело машущие крылья, и все воздушное сооружение упадет на землю.

Но Коджа знал, что делает. Повернувшись, он взмахнул стальным хлыстом, расчистив вокруг себя обширное пространство: стражники попятились от молотящей стали. Потом, пригнувшись на длинных многосуставчатых ногах, Коджа взлетел в воздух. Это был фантастический прыжок: он взлетел не менее чем на одиннадцать футов. Его пальцы сомкнулись вокруг средней перекладины лестницы, а через мгновение он уже держался за верхнюю перекладину и оказался среди нас.

- Коджа, это здорово! Никогда не видел такого великолепного владения мечом-хлыстом! - Я рассмеялся, а он уселся рядом с нами, с трудом вмещая свое тело в сидение. И серьезно посмотрел на меня.

- Должен вернуть комплимент, Джандар, - прощелкал он монотонным металлическим голосом, - ты не только освободил товарища, но и сделал это самым великолепным образом! - И он красноречиво указал своими длинными антеннами на суматоху внизу, на кричащую, разбегающуюся толпу, на рыскающих зверей, сбежавших рабов, разъяренных солдат, которые внизу бессильно грозили нам кулаками. Я улыбнулся.

- Но кто этот человек в летающей машине, который так неожиданно и своевременно пришел нам на помощь? - спросил он.

Я быстро познакомил Коджу с Лукором, потому что времени для слов уже не оставалось. Вернулся Тутон с отрядом лучников, и в нашем направлении полетели тучи стальных стрел.

- Держитесь, друзья, отправляемся! - закричал Лукор, схватился за приборы, и корабль устремился в сторону. Мы поднимались по головокружительной спирали над ареной. Под нами пролетали ряды каменных скамей, и тут же летающая машина задрожала от удара о невидимое препятствие. Дождь толстых стеклянных обломков обрушился нам на плечи, и нас подхватил порыв ледяного ветра.

Такими лихорадочными были последние полчаса, что я даже не подумал, почему на арене так жарко, она купается в дневном свете, а по открытым улицам и площадям горного города на этой высоте проносятся ледяные вихри. Теперь я понял, что вся арена накрыта стеклянной крышей - гигантским куполом, закрывающим амфитеатр от холодного воздуха и воющего ветра и действующим как колоссальный парник, концентрируя дневной свет, так что зрители могут удобно сидеть на скамьях. И наш корабль на пути к свободе только что пробил одну из гигантских плит, образующих этот купол.

- Куда теперь, учитель? - прокричал я; у меня перехватило дыхание от холодного ветра, ударившего по потным обнаженным рукам и ногам. Лукор повысил голос, чтобы перекричать рев ветра.