Олег Яковлев - Сердце ворона

…На невысоком холме, в некотором отдалении от схватки, происходило таинство. Всю возвышенность затянула пелена серо-стального тумана, перемежающегося черными столбами душного, едкого дыма. Сквозь режущую глаз поволоку можно было разглядеть багровые отсветы костров. Высокая фигура, застывшая подле ярящегося, будто в кузнечном горне, и ревущего багрового пламени, вскинула в воздух руки. Из покрытого ржавчиной котла вырвался кровавый пар и быстрым облаком понесся на крыльях ветра к ратному полю, осев где-то в рядах людей, сея страх, ужас и обреченность. На самой вершине возвышались тотемы трех великих зверей, скалящих свои каменные морды на полночь, закат и восход. Несколько расплывчатых в колдовских тучах и отблесках пламени фигур выплясывали и кружились, словно безумные тени, вырвавшиеся на свободу из самых глубин Темного мира. Весь склон утонул в нестерпимом жаре. Мерзкий липкий пот струился по коже орочьих чародеев, они оседали в изнеможении, но вскоре возобновляли свое бешеное движение. На милю в округе разносился запах горящей человеческой плоти – сотни трупов пригнанных из самого Со-Лейла рабов служили поленьями в жертвенных кострах, предназначенных для духов.

У подножия холма на кострах поменьше булькало около двух десятков котлов, стоявших на основаниях из обугленных людских черепов, куда молодые ученики шаманов время от времени подбрасывали нужные ингредиенты и мешали варево полированными костями белокожих. Над котлами стоял сизый, словно роса на клинке, пар и шипели разноцветные искры, летящие в разные стороны. Бурлящие зелья покрывались пузырями, пузыри лопались, а подоспевшие как раз к завершению приготовления шаманы разливали их в горшки и бутыли. Подчас, когда колдунам не хватало расторопности, пар, вырывавшийся из склянок у них в руках, начинал приобретать форму невиданных монстров: у некоторых фигур в стороны торчало по четыре руки, у других – вместо рук были щупальца, у третьих на шеях не было голов, но зато сотни глаз и оскаленных клыками пастей прорезались по всему телу. Тогда шаманы применяли все свои силы, чтобы затолкать, забить в глиняное или же стеклянное горлышко этих монстров, с остервенением замуровывая их надежными пробками.

У Грышгана не было времени вникать в тайную для него науку познания духов – в это самое время под холмом гибли его собратья. Он высмотрел в толпе шаманов сморщенного старика в шкуре белоснежного волка и, велев спутникам дожидаться внизу, погнал тура по пологому вытоптанному склону, объезжая костры и стараясь не вдыхать исходящий от них дым.

Навстречу Верховному Вождю уже спешил, поддерживаемый двумя помощниками, сам Аррн’урр. Все лицо старика за то время, что они не виделись, истрескалось, как кора столетнего дуба, в его глазах появился кровавый отблеск, а редкая белая бороденка слегка обгорела и покрылась сажей.

– Великий, – прохрипел Грышган, стирая свободной рукой пот с лица, – обрати взор на полуночный закат, [9]там нашим воинам совсем плохо! Проклятые магики морочат им голову, иначе бы сыны степей уже давно стоптали их!

– Да, Грышган, мы сделаем все, что сможем, – устало сказал шаман и поковылял обратно, на вершину холма.

Грышган же направил своего тура к Охотницам. Пока животные Вождя и его спутников перебирали по каменистой земле копытами, он еще раз окинул взглядом поле боя.

У пяти самых восточных бастионов орки уже стояли почти под самыми стенами, и пока шаманы сдерживали людских магиков, орочьи лучники из-под щитов соратников били по стрелкам людишек.

В центре все шло с переменным успехом, но там, в середине войска, шли самые отборные и опытные воины под предводительством Арр’зага, за них Грышган был спокоен.

Хуже всего дело было на левом фланге. Там всадники рубились с озверевшими людьми, которые размерами и яростью превосходили даже степных воинов. А пешие отряды все никак не могли прийти на помощь яростным разрушителям. Путь им преграждала огромная стена огня. Дело усугубляли стрелы со стен бастионов, которые, к слову, хоть и летели все реже, но попадали в цель не менее метко…

…Охотницы стояли кругом, тихо переговариваясь. Когда Верховный Вождь подъехал, девы повернулись к нему.

– Грышган, – голос старшей дрогнул, – не пора ли нам вступить в битву? Мы ударим в левое «ребро» и покажем трусливым вожакам и атаманам, что людей надо рубить на куски, а не отступать перед ними!

Сыну Степи не понравились слова старшей, но он понимал, что она в чем-то права и Гиуру действительно нужна помощь. Но это уже задача шаманов, он не может позволить себе бросать так много сил в одно место.