Олег Яковлев - Сердце ворона

– Но легионы, мэтр… Элагон… – попытался спорить Хенрик, любимчик Арсена.

– Легионы и сами дойдут. У нас есть немного времени.

Они вышли на поляну. Здесь стояла готовая к путешествию, запряженная парой лошадей алая карета с гербом на дверцах: сердце, меч и кубок, объединенные ветвистой буквой «М». Все эти знаки выражали привязанности беспощадного некроманта: тягу к соблазнению женских сердец, неудержимый порыв к дуэлям и страстную любовь к вину.

– А что до Элагона, – продолжал Арсен, – скука смертная… Не позволю превратить мою жизнь в скучные поминки. Мы еще успеем наглядеться на мрачные просторы разрушенного города. Война была вчера. Сегодня день любви!

– Все так, мэтр, – посчитал лучшим не спорить с учителем Хенрик, – но есть одна вещь, которой мы никак не можем понять… Проклятие Некроманта, неужели оно на вас не действует? Нам ведь все время говорили, что…

– Подчас мне кажется, что я впитал в себя все ваши привязанности вместе взятые, но… это, конечно же, не так. Знаешь, мой верный Хенрик, у меня всегда была великолепная фантазия. Я лишен всех ощущений от этих забав, – от показал на герб кареты, – но могу себе превосходно представить, в чем они заключаются. Я достигаю в своих фантазиях такой глубины, что порой мне кажется, будто на самом-то деле и страсть к женщинам, и ратные утехи, даже опьянение – все это очень блекло в сравнении с тем, как это воспринимаю я.

– Неужели это возможно? – был поражен ответом учителя Балтус.

– Я живой тому пример… или неживой, как любят считать суеверные крестьяне. Но вы лучше скажите, мои верные адепты, неужели вам не надоело то, чем вы занимаетесь? О чем вы всегда мечтали?

– Убивать людей, – ненавидяще прохрипел Балтус.

– Оживлять мертвецов, – с безумием в глазах облизнулся Хенрик.

Арсен обернулся:

– Я имею в виду что-то не относящееся к искусству некромантии или… простой жажды убийства.

– Я хотел варить смертельные яды, – признался Хенрик.

– А я – стать гробовщиком, – сказал горбун.

– Ладно, оставим эту тему, – вздохнул Кровавое Веретено.

Адепты задумчиво переглянулись – что это учитель начал задавать такие вопросы?

Они подошли к карете, Арсен отворил дверцу и забрался внутрь, его ученики вскарабкались на передок. Хенрик взял в руки поводья.

– Вперед, к маркизе Ланской, во славу Умбрельштада! – велел Кровавое Веретено, и его ученик хлестнул коней.

Лежа в луже собственной крови, он вспоминал, что произошло после того званого вечера в имении герцога. Уже отгремела осада Элагона. Прошло каких-то полтора дня…

В той карете было столь же темно, как и в прошлый раз, да и карета была та же самая – черная с серебром, – в этом Джек был уверен. Даже ночь на дворе стояла точь-в-точь как три дня назад – луна скрылась за плотными облаками, мрак – хоть глаз выколи. Если верить приметам, самое подходящее время для тайных дел. И все же. Что-то здесь было не так, казалось ненастоящим, напускным, настораживало. Но что?

– Я вас правильно понял, господин Слух? – Королевский шпион повернулся в сторону сокрытого тьмой собеседника. – Черный Пес желает, чтобы этим занялся именно я? В одиночку?

– Все так, Перевертыш. Дело не требует отлагательств. Модлог слишком опасен, а другие агенты заняты. Младшим дюжинам такое не поручишь, людей не хватает – большинство на севере, ловят эльфийских шпионов. Да и на юге давно неспокойно – крысы Деккера суют свой нос в каждую щель.

Джек хотел возразить, но промолчал. Да, Слух сегодня и впрямь сам не свой – где это видано, чтобы агенту рассказывали про чужие задания? И где его привычная краткость? Чем вызван этот неожиданный поток слов? Может, просто устал, как и он сам?

– Признаюсь, я сейчас не в лучшей форме, – осторожно начал Джек. – Прошлое задание меня несколько… утомило. – Про встречу с леди Теа и их беседу говорить было необязательно, Слуху это знать не полагалось.

– Это не имеет значения, господин Кармали. Дело не требует отлагательств, – холодно повторил собеседник. – Или вы отказываетесь?

Джек чуть не поперхнулся. К чему этот вопрос? Всем известно, что из тайной стражи всего два пути – в могилу, или же тоже в могилу, но весьма неестественным образом и не по своей воле.

– Я давал клятву.

– Вот именно. Извольте ее исполнять. – Рука в черной бархатной перчатке протянула письмо с печатью тайной стражи – лилией и мечом.

Джек не раздумывая вскрыл конверт, внутри обнаружились привычные скупые строчки: