Андрей Морголь - Арсенал эволюции [= Онкоген]

Сперва на лице Гиссандры проскользнуло неподдельное удивление, а затем волшебница заметно насторожилась.

— Да расслабься ты. Я знаю все и про Кащера, и про то, что хочешь стать колдуньей, — с улыбкой продолжал я.

Верховная Волшебница воровато глянула по сторонам, будто прятала за пазухой соседского петуха. Оно и ясно: ей не хотелось, чтобы наш разговор слышали посторонние уши-локаторы.

— Откуда ты знаешь? — спросила она шепотом.

— Да я же говорю, расслабься. Чего так напряглась? Откуда знаю? Да Кащер сам все сказал. Когда ты на Сейме обвиняла меня, что, мол, я работаю на колдуна, — от правды отошла недалеко.

— Не может быть! — Гиссандра округлила глаза.

— Почему? Очень даже может. Я был в лесу, знаю планы Кащера, лично видел Цмока. В общем, считаю вполне логичным присоединиться к колдуну, так как победа в противостоянии с людьми однозначно за ним.

— А что ты делаешь здесь, в Гладе?

Я выдал приготовленную заранее легенду:

— Ну, подумай сама. Какая от меня польза в лесу? Да и скучно там, как на турнире по шахматам. — Я наклонился ближе к волшебнице и заговорщицким тоном продолжил: — Кащер прислал меня сюда, чтобы я помог местной коалиции разжечь войну между Казмадом и Мидлонией. Я уже втерся в доверие к князю после своего выступления в Сейме. Дело осталось за малым. Но теперь я так не хочу форсировать события. После нашей первой встречи все проблемы отошли на второй план, и как можно больше я хочу оставаться вместе с тобой, наслаждаться твоим очаровательным обществом.

Гиссандра пребывала в смятении. Она смотрела куда-то в глубь ароматного борща, или что мы там заказывали, и попеременно теребила то волосы, то скатерть, то бретельку платья.

— Но я еще седмицу назад послала гонца Кащеру. Сообщала в послании о тебе, — наконец произнесла волшебница.

— И что? Сколько ждать посланца обратно? К лесу, положим, он уже добрался. Пока передаст письмо, пока дождется ответа, пока, наконец, прискачет обратно. Еще неделька. И весь сыр-бор, чтобы получить указание типа: пришелец поможет вам все организовать.

— Почему же он сразу не предупредил?

— Зачем? Чтобы одновременно со мной в Гладу прибыл посыльный? Так я могу и сам тебе все сказать, зачем лишние тела и движения?

— Действительно… — Гиссандра задумалась.

— Да что мы все о делах? Здесь и сейчас мы с тобой по совершенно иному поводу, — я взял волшебницу за руку. — И теперь нам ничто не сможет помешать! Мы с тобой будем вместе. Ты ведь счастлива это слышать, правда?

Верховная Волшебница медленно подняла на меня свои глаза, смущенно улыбнулась и тихо произнесла:

— Да.

Все! Птичка в клетке. Теперь никуда ей от меня не деться — завязла прочно, как в зыбучий песок, и постепенно погружается все глубже, пока не окажется в чувствах с головой.

Далее вечер пошел как по маслу: мы ужинали, болтали, на удивление много смеялись и танцевали. С последним элементом досуга получилось не очень эффектно, так как выделывать па — явно не мой конек, хотя волшебница тоже в этом плане далеко не блистала. Зато в процессе мы вдоволь наприжимались друг к другу, разжигая волны страсти. Заведение покинули ближе к полуночи.

К ее дому шли не спеша, взявшись под руки, а у калитки нас поджидал долгий, пылкий, сладкий поцелуй. Да, на втором свидании как раз можно. Гиссандра в таком важном искусстве, как любовный поцелуй, показала себя немногим лучше пятнадцатилетней девчушки с помидорным стажем. Однако рвения и смелости ей было не занимать. Собственно, такие моменты мне больше всего нравятся не за качество исполнения, а за искренность. Осталось узнать, какова Верховная Волшебница в более интимных ситуациях. Для этого мы и условились о следующей встрече в княжеском номере гостиницы Громов, располагавшейся в центре Глады. Последний этап моей приятной миссии.

По пути домой, в служебной карете Радзивилл светился, как надраенная перед парадом кирза. Меня же вновь обуревали противоречивые чувства. С одной стороны, какого черта я должен испытывать мучительное чувство вины перед Арлетой? У нас просто нет другого выбора, чтобы спасти человеческую популяцию, — это жизненная необходимость. С другой стороны, стыдно было за то, с каким удовольствием я провожу время с волшебницей и как нетерпеливо предвкушаю завтрашнее близкое знакомство с ее прекрасным телом. А ведь и вправду хотелось неимоверно. Проклятая ведьма сводит меня с ума!

Уже в нашей комнате Арлета выспрашивала очередной раз подробности прошедшего дня, а я с виноватой улыбкой нагло врал ей и с умилением смотрел в ее наивные глаза. Когда мы ложились спать, я, вместо того чтобы, как обычно, развалиться на полкровати, прижал девушку к себе и зарылся лицом в ее роскошные волосы. Наверное, этим проявлением нежности я просил у нее прощения за то, что втихаря вытворяю вечерами. Так и заснули.