Андрей Морголь - Арсенал эволюции [= Онкоген]

— Нет! Все спокойно! — бодрячком отрапортовал крестьянин.

— Молодец! Свободен. — Я вяло махнул рукой, и он, довольный, вприпрыжку побежал прочь менять пику на топор или грабли.

А что ему? Выспался — можно и поработать. Мы же с Арлетой устало побрели к трактиру. Хотелось просто приземлиться на подушку и воспроизводить на всю округу те же звуки, что всю ночь издавал наш сотоварищ. И дело даже не в том, что я вымотался физически. Нет, подобные нагрузки, учитывая профессию и образ жизни, полностью могли нивелироваться двумя чашками кофе. Просто на эмоциональном уровне красная надпись «перегруз» методично мерцала перед глазами. Слишком насыщенными выдались прошедшие сутки, и больно уж резкими оказались переходы от радости к страху и наоборот.

— С тобой все в порядке? — Голос Арлеты вывел меня из прострации.

Скорее всего, походка зомби выглядела бы намного более скоординированной, нежели моя. Дойти бы до трактира, пока молодой организм не взял свое. Я встряхнул головой, разгоняя сон, однако избавиться от него таким образом было столь же эффективно, как и от назойливых комаров, которые уже через секунду возвращаются обратно.

— Да. Все нормально, отдохнуть просто надо.

— Тебе бы поесть, помыться… — Девушка сочувственно выгнула бровки.

Я посмотрел на охотницу и даже умудрился удивиться. Когда она успела ополоснуться и поменять одежду? Наверное, вчера у подруги-живодерки. Мой-то наряд примерно до колен вообще пребывал в плачевном состоянии. Руки, лицо и волосы тоже были далеки от мечты Мойдодыра. И этими грязными граблями я сегодня лапал такую красоту! Кладник, лентяй, мог бы и прибраться перед прибытием гостей.

— Ну… я бы умылся, если вода есть.

— Холодная. Могу баню натопить.

— Не надо, и так нормально.

«Волот» встретил нас угрюмым лицом трактирщика. Игмат укоризненно смотрел то на меня, то на дочь, но затем его черты смягчились:

— Ну что там, спокойно?

Вроде папаша сознавал, что своими запасами довел охрану до дезертирства, а расхлебывать проблемы, с этим связанные, среди ночи пришлось родной дочери.

— Нет, папа, неспокойно. Семь пачвар стояли прямо перед воротами Прилесья и обсуждали какие-то свои планы. Еще одна попойка — и они точно воспользуются нашей беззащитностью, — строго заявила Арлета.

Трактирщик как-то весь осунулся и грустно спросил:

— Может, нужно чего?

— Пока нет, спасибо, — ответил я за спутницу. — Может быть, позже.

Арлета провела меня в подсобные помещения, где стояла большая деревянная бочка с водой. Наскоро смыв грязь с лица и конечностей, я пожелал девушке спокойной ночи, чмокнул куда-то в область головы и поплелся в свои апартаменты. Сон жадно набросился на меня, как моряк дальнего плавания на портовую мадам легкого поведения, — едва я добрался до кровати.

В тот момент, когда я проснулся, меня ожидали две новости. По старой доброй традиции одна из них оказалась хорошей, а другая плохой. Начну, пожалуй, как отъявленный оптимист: с хорошей. Кто-то, и я очень отчетливо догадываюсь — кто, любезно постирал всю мою одежду, включая термоядерные носки с кроссовками. Вспомнилось детство и бедная мамочка, которой приходилось каждый вечер намыливать мою единственную школьную форму, потому что вернуться со стройки чистым не может даже сам сторож, а уж тем более орава одноклассников после уроков. Плохая весть заключалась в том, что рабочий день в Прилесье подошел к концу и все крестьяне послушно толпились у дома Горлана, ожидая, когда я приду и научу их играть в футбол. Сей факт стал для меня еще большей неожиданностью, нежели чистые носки, учитывая, что я напрочь забыл о своем вчерашнем наставлении. Этим известием на самом выходе из трактира меня с радостью ошарашил Игмат и даже покинул свое любимое место за стойкой, чтобы сопроводить к месту сходки. Халдей как открыл рот при встрече, так ни на минуту и не умолкал, даже когда ждал меня под утлой дверью уборной. Видимо, трактирщик лично решил полюбопытствовать, что это за явление такое — футбол! Н-да, придется отложить побег из деревни до лучших времен.

Оглядывая количество собравшихся, я понял: мужики добросовестно отнеслись к моему, так сказать, пожеланию. Даже привели с собой женщин. Видимо, на всякий случай. Детишки, естественно, сами нарисовались. Не было видно лишь купцов и поклонников Ликии. Я взобрался на веранду, где меня уже встречал Горлан со слегка виноватой улыбкой. Стыдно было, видать, за вчерашнее.