Олег Бубела - Беглец

Да щаз! Первая же стрела со свистом воткнулась в опасной близости от моей шеи. Нет, нужно бежать, понял я, ведь лежа на земле от стрел не увернуться. Я вскочил и зигзагами метнулся к оврагу, но на этот раз эльфы меня все-таки достали. Одна из стрел воткнулась мне в правую ногу и резанула по нервам дикой болью. Конечность сразу потеряла возможность сгибаться и отказалась принимать на себя вес моего тела. А до овражка оставалось всего десяток шагов! Преодолевая боль, я доковылял до его края и тут вторая стрела, пронзив мой импровизированный мешок из рубашки, воткнулась мне в спину под правую лопатку. Замерев, я постоял несколько мгновений на краю, а затем безжизненным кулем рухнул вниз.

Овражек был неглубоким — всего в полтора человеческих роста, с некрутыми склонами и протекающим на самом дне ручейком. Съехав на животе до самой воды (что было весьма болезненно), я нащупал стрелу, вонзившуюся мне в ногу, и схватил её за древко, а затем резким рывком выдернул, постаравшись сдержать стон. Отбросив её в сторону, я попытался вытащить стрелу, что торчала у меня из спины, для чего скинул лямку своего мешка с трофеями и перекатился на правый бок. После чего левой рукой аккуратно постарался отделить мешок от тела, чтобы не сломать случайно стрелу, оставив в спине наконечник. К моему удивлению, это удалось легко, даже особой боли не было. Обернувшись, я посмотрел на узел — стрела выглядывала из него только самым наконечником, длиной всего сантиметра три, окрашенным моей кровью.

— Повезло! — облегченно выдохнул я.

Ведь еще бы пару сантиметров и стрела точно пробила бы мне легкое. Так, теперь нужно заняться самолечением, пока эльфы будут подходить к оврагу. Они не будут сильно торопиться и бегать, ведь думают, что я мертв или умираю. Для этого я и падал так картинно, ведь сразу понял, что задели меня не слишком сильно, чтобы отдавать концы. Значит, имею я минуты полторы. Разворошив узел, я достал фляжки лимэля и вылил остатки из одной на рану в спине, пролив большую часть себе на рубаху, потом из второй полил себе на ногу и отпил несколько глотков. Так учили нас старшие воины. Они же говорили: если рана не смертельна, то в течение десятка минут она должна затянуться. Если же наоборот — никакой лимэль не воскресит мертвого!

Почувствовав привычный скачок адреналина и дикую энергию, распиравшую меня изнутри, я злорадно оскалился и достал лук, прошипев:

— Теперь моя очередь!

Натянув тетиву и захватив один колчан, я вскарабкался на край обрыва, стараясь не пользоваться раненой ногой. Не высовывая голову, я прислушался. Вдалеке звучала эльфийская перебранка. Один голос, говорил, что не нужно было бить насмерть, а стоило захватить беглеца живьем, чтобы расспросить, что он тут делает. Второй же оправдывался, но в его голосе проскакивала гордость. Радуется, что ухлопал, вот гад! Ничего, я тебе еще порадуюсь!

Я наложил стрелу на тетиву и слегка натянул, выглядывая из-за края оврага. Двое эльфов были уже совсем близко, сквозь траву я видел их силуэты, которые неумолимо приближались ко мне. Натянув до предела лук, не обратив никакого внимания на рану в спине, я выпустил стрелу в того, что следовал немного впереди, резонно полагая, что он и есть старший. Тетива опять мелодично тренькнула. Наложив на нее вторую стрелу, я слегка приподнялся над краем, чтобы ясно видеть цель. Картина, что я увидел, меня ободрила. Тот, первый, в которого я стрелял, оказался старшим. Стрела угодила ему в грудь и пробила насквозь. Теперь он медленно заваливался на спину, сжимая в руках лук. Младший в это время ошарашено смотрел, как падает наставник и дал мне время тщательно прицелиться, так что следующая моя стрела попала ему в глаз.

Неспешно поковыляв к телам, я приготовил еще одну стрелу. На всякий случай. И я оказался прав, так как, подойдя, увидел, что старший эльф пытается выдернуть стрелу из своей груди одной рукой. В другой же у него уже была заветная фляжка. Но я не дал ему возможности переводить ценный продукт и оборвал мучения эльфа выстрелом в лицо. Стрела вошла точнехонько в глаз, и я в очередной раз порадовался, что никогда не отлынивал от тренировок и упражнялся с луком до кровавых мозолей. Так что я теперь практически снайпер, блин!

— Вот так! — произнес я, стоя над телами. — Последним смеется тот, кто метче стреляет!

Обшаривать мертвых я не спешил, ожидая, пока затянутся мои раны. Последние стали явно напоминать о себе, когда возбуждение схватки немного отпустило. И спина и бедро покалывали и вызывали страшное желание почесаться. Немного постояв, я осторожно наклонился к мертвому эльфу и взял фляжку из его руки. Еще раз плеснув лимэль на дырку в спине, я поднес её к ране на ноге и обомлел — кожа уже затянулась, оставив небольшую вмятину-шрам с коркой засохшей крови. Я осторожно капнул на неё еще немного лимэля, просто для надежности, и стал обыскивать трупы.